Древний свет (СИ)

Последовала примерно часовая остановка, 12Н75 были погружены на приготовленные для них транспортные платформы на воздушной подушке; в дополнение к первым двадцати из Вечности было доставлено еще сорок штук. Длинная колонна ховеркрафтов остановилась лишь под утро, когда с летевшего впереди вертолета — разведчика были замечены огни планетолетов Моргота. Нолдоры выгрузились и начали готовиться к бою. С рассветом их глазам предстало невероятное зрелище. Более двухсот бомбардировщиков Ту-22К, Ту-22М-3 и Ту-95К-22 атаковали шаттлы на плоскогорье Горгорат. Удар было необходимо нанести одновременно, а каждый бомбардировщик мог нести только одну шеститонную Х-22 под фюзеляжем — ракета имела нескладываемое крыло и весьма впечатляющие размеры. В Вечности не было двухсот Ту-22М-3 «Бэкфайр», поэтому, чтобы удовлетворить заявку Бартона, пришлось срочно собирать со всех баз Вечности бомбардировщики — носители этих ракет. Не выспавшиеся, злые как черти, летчики, которым пришлось среди ночи гнать свои машины в Крым из таких не столь отдаленных мест, как Архангельск, Кольский полуостров, Камчатка; на чем свет стоит крыли начальство, зевая и прихлебывая кофе, чтобы не уснуть за штурвалом.

В Крыму бомбардировщики были дозаправлены и вооружены. Первую волну составили пятьдесят «Бэкфайров» Ту-22М-3. В пяти минутах за ними шла основная ударная группа — шестьдесят Ту-95К-22, носивших в Вечности уважительное прозвище «Ориент экспресс»; каждый из этих пятидесятиметровых турбовинтовых монстров нес по две ракеты.

Еще в десяти минутах за ними шла третья волна — бомбардировщики Ту-22К «Блиндер», в задачу которых входила добивка уцелевших планетолетов. Ракетный комплекс Х-22 «Буря» отнюдь не отличался надежностью, так что ответственные пуски обычно проводились с двойной подстраховкой. В составе групп шли также однотипные постановщики радиоэлектронных помех, задачей которых было оглушить вражеские радары. Операторы радаров на планетолетах оперативной группы «Горгорат» были ошеломлены и некоторое время протирали ложноножками глаза, пытаясь понять, не чудится ли им этот невероятный рой отметок, появившийся на экране непонятно откуда. Затем экраны и вовсе стали белыми. Постановщики помех включили свою аппаратуру. Ракеты на этот раз наводились на цели не радарами, а непосредственно телевизионными головками самонаведения, установленными в качестве доработки. Радары в такой мешанине реальных и ложных целей были бесполезны. Амебопауки лихорадочно давили ложноножками на кнопки пультов, пытаясь отфильтровать помехи и выделить из молочно-белого свечения индикаторов истинные цели. Но им не хватило времени. Операторы противометеоритных орудий орали на радиометристов, требуя, чтобы им указали вектор огня, радиометристы орали на артиллеристов, чтобы те заткнулись и не мешали им работать. В результате никто ничего не успел сделать. Выздоровевший после ранения Беляев подбежал к ховеркрафту Лугарева, показывая на небо, дрожащее от рева сотен моторов:

— Ты только взгляни, Игорек! Душа поет, глядя на это! — Беляев не удержался и затянул:

Спят ежата и мышата
Спит Союз, уснули Штаты
Лишь крылатые ракеты
Быстро мчатся в тишине,
В серебристой вышине…

Артиллеристы противника, отчаявшись получить от радарщиков целеуказание, открыли беспорядочный заградительный огонь. Радужная стена плазмы поднялась над планетолетами. Операторы, наводившие ракеты, сделали четкий маневр, выводя своих подопечных из-под огня.

Шесть сенаторов взбешенных
С президентом возмущенным
В Белом Доме сели в ряд,
На все кнопки жмут подряд, —

прокомментировал Беляев отчаянные попытки противника. Первые ракеты попали точно в открытые грузовые люки планетолетов. Остальные шаттлы лихорадочно герметизировались, некоторые продолжали отчаянно отстреливаться, другие начали подготовку к экстренному старту. По всей посадочной зоне, площадью соответствовавшей небольшому городу, истошно выли сирены и носились в панике крабоиды. Все новые и новые ракеты попадали в шаттлы, теперь они били по орудийным портам или проламывали мощными кумулятивными боеголовками казавшуюся несокрушимой бортовую броню.

А в Москве уж эти Штаты
Все разбиты на квадраты
Кнопка красная одна
— Раз нажмешь — и всем хана!

Беляев веселился от души, наблюдая этот невероятный разгром.