Древний ужас. Сборник

Существо было почти в три раза выше очень высокого человека и возвышалось почти на половину своего роста над берегом, поскольку стояло прямо на огромных задних конечностях, очень похожих на конечности кенгуру; под водой, вероятно, скрывались аномально длинные ступни, хорошо заметные у этого сумчатого. Но в остальном гигант ничуть не походил на безобидного кенгуру. Его туловище поразительно напоминало огромного крокодила и было покрыто желтоватой чешуйчатой броней, а короткие передние конечности, хотя и толщиной с бедро человека, были снабжены когтями, как у ящера, и явно не использовались для ходьбы; устрашающая голова и челюсти представляли собой сплошную ороговевшую массу и переходили в то, что можно было назвать только изогнутой верхней мандибулой, чей тупой конец и хищная огромность вновь напоминали о крокодиле. Можно было бы представить, как эта огромная пасть раздирает на части скот и лошадей с такой же легкостью, с какой ястреб очищает от мяса куриные кости.

Вид чудовища заставил бы любого застыть от ужаса; это смешение черт птиц, зверей и рептилий распространяло такое ощущение непреодолимой мощи и дьявольской дикости, что люди лишились способности рационально мыслить и могли думать только о немедленном бегстве.

— Быстрее, Том! — хрипло прошептал Элкинс. — Забирайся мне на плечи; мы должны выбраться! Я заброшу рюкзаки наверх, а ты мне поможешь — если мы поторопимся, я думаю, все получится.

Говоря это, он мгновенно вскочил на ближайшую кучу щебня, поднимавшуюся почти до половины береговой насыпи. Еще секунда, и Хейнс вскарабкался на подставленную спину и перемахнул через гребень берега. Два рюкзака тут же приземлились рядом с ним; он наклонился с вытянутой рукой и сжал поднятые пальцы Элкинса.

Оба товарища были крепки, как гвозди, и проворны, как горные козлы; теперь же, когда их подгоняло ужасающее чудовище, они двигались плавно и быстро, словно орел, налетающий на добычу. Элкинс вовремя оказался на гребне: когда он продирался сквозь свисающие лианы, гигантская тварь метнулась к ним в летящем прыжке, разом покрыв почти треть разделяющего их пространства. Всплеск от ее приземления на дно ручья вызвал огромную волну, почти доверху окатившую оба берега; брызги градом посыпались на кустарник. Искатели рубинов увидели это лишь мельком, надевая рюкзаки; затем они стали продираться сквозь густой кустарник у берега, держась поближе друг к другу.

— Беги к стене, с которой мы спрыгнули, Том — нам нужно как-то выбираться из этой адской дыры, и я думаю, что эта чертова тварь не альпинист, — крикнул Элкинс, когда они вбежали в высокий лес. — Твою…! Она взобралась на берег и преследует нас! — воскликнул он, услышав треск в зарослях позади. — Беги изо всех сил! не рискуй прятаться! — быстро предостерег он.

Возможно, они и опередили своего преследователя на несколько сотен ярдов; но какое это могло иметь значение, когда существо могло преодолеть сотню футов одним прыжком и заросли мешали ему не больше, чем пучки сухой травы? К счастью, это была всего лишь просека в джунглях, где растения наслаждались более ярким светом, просачивающимся сквозь скудную листву над ручьем; дальше тянулся высокий лес, почти лишенный подлеска, поскольку гористое местоположение плато препятствовало безумному буйству растительности, зародившейся на горячих равнинах в тысяче миль к востоку. Конечно, ориентироваться здесь было нелегко, и человек, непривычный к таким мрачным глубинам, безнадежно заблудился бы через пять минут, но спутники чувствовали направление мгновенно и безошибочно, как дикие звери; и хотя они часто бежали зигзагами, избегая зарослей, они все же не упускали из виду свою цель и, нагруженные рюкзаками и винтовками, рвались вперед в бешеном темпе.

Ноги существа с грохотом опускались на землю позади них и порой грохотали так близко, что они боялись вот-вот оказаться в его ужасающей пасти. Но, по-видимому, удивительный способ передвижения стал для него здесь помехой: молодые побеги нередко оказывались слишком толстыми, отказывались рваться даже под напором его огромной массы и сплетались так густо, что тварь не могла проскочить сквозь них. Очень скоро до убегающих людей дошло, что, несмотря на гигантские прыжки и огромные челюсти зверя, они все еще оставались живы и могли бежать до тех пор, пока силы не покинут их.

Было не совсем понятно, руководствовалось ли существо слухом или обонянием; однако оно не сбивалось со следа, и даже после нескольких резких поворотов бегущие продолжали слышать за спиной глухие удары и треск. Вскоре они инстинктивно ощутили, что приближаются к тому месту, где спрыгнули с высоты; и еще они понимали, что придется замедлить темп — вздымающиеся груди и колотящиеся сердца, казалось, были скованы раскаленными железными обручами, которые с каждым мгновением затягивались все туже и мучительнее.