Древний Восток

Когда система такого употребления знаков приняла устойчивый и всеобъемлющий характер и одновременно схематизировалось и упростилось их начертание (так что опознать в знаке какой-либо предмет было уже нельзя), пиктография окончательно превратилась в настоящую письменность, известную уже в Раннединастический период.

Письменность Двуречья называют клинописью, поскольку месопотамцы писали на сырой глине пером-палочкой из тростникового стебля с треугольным сечением: такие перья оставляют клинообразные оттиски. Для сохранности глиняный документ могли обжигать.

С середины III тысячелетия до н. э. шумерское письмо стали все чаще применять для аккадоязычных текстов (хотя оно было не очень приспособлено к аккадской фонетике). В начале II тысячелетия до н. э. потомки шумеров полностью перешли на аккадский язык, но образованные люди продолжали учиться шумерскому языку и умению писать и читать по-шумерски вплоть до конца месопотамской истории, прежде всего как «высокому» языку ритуала (некая аналогия — роль латинского языка в средневековой Европе).

В письменности Месопотамии в каждый период времени насчитывалось около 400 различных знаков (набор и начертание их менялись от эпохи к эпохе). При желании можно было обойтись и 70–80-ю, а такое количество знаков мог выучить почти каждый. Поэтому грамотность была распространена среди месопотамцев очень широко; некоторые ученые считают, что в эпохи процветания страны большинство взрослых свободных месопотамцев были в какой-то мере грамотны, хотя писали с ошибками, да и прочитать могли далеко не всякий текст. Грамотность была окружена во всех слоях населения Двуречья большим почетом. Приведем отрывки ее восхваления из шумерского текста:

Грамотейная мудрость — мать словам, отец мастерам. Грамотейную мудрость осилишь не разом, а осилишь — не пожалеешь.

Грамотейную мудрость постичь старайся — прибылью тебе обернется.

Грамотейная мудрость — добрый удел, изобилие и богатство.

В детстве твоем она тебя злила, по возмужании тебе понравится. Язык шумерский изучать, слова высокие изучать, на памятниках писать, поля вымерять, задачи решать, во дворце служить — вот она, грамотейная мудрость! Писец-грамотей — ее слуга, труды писца — для нее.

Раннединастический период Шумера. Расцвет и закат номовых городов-государств

В Раннединастический период территория Шумера представляла собой конгломерат множества «номов» или, как раньше выражались ученые, городов-государств, которые уже к середине III тысячелетия до н. э. превратились в четко выраженные классовые общества с утвердившейся государственностью. Наиболее ярким внешним проявлением этого стал рост монументального строительства: в первые века III тысячелетия до н. э. номовые центры обносятся оборонительными стенами и принимают законченный вид «города» (отсюда и определение государственного образования по главенствующему центру как города-государства).

Разумеется, община сохраняла важнейшее значение, но над ней выросла независимая от нее управляющая иерархия (т. е. собственно государство), которая своей властью налагала на общину повинности и выводила на войну ее ополчение. Номовое государство унаследовало многие черты первобытной общинной демократии, кроме главнейших из них — выборности и сменяемости «снизу» членов правящей верхушки, а также необходимой роли народного собрания в принятии важных решений. Регулярные налоги с общинников, однако, еще не собирались.

В номах развивалась как государственная, так и частновладельческая эксплуатация, в результате чего сложилась общественная верхушка — знать, которая сосредоточила в своих руках за счет этой эксплуатации подавляющую часть богатств и громадное влияние, что позволяло подчинять себе все общество. Складывалась эта верхушка прежде всего из состоятельных людей, занимавших высшие административные должности, и членов их родов. В их число входили сам верховный правитель, верхи административного аппарата, военачальников и храмового персонала, а также совет при правителе, наследник былых советов общинных старейшин, который превратился теперь в главный оплот знати и существенно ограничивал реальное могущество правителя.

Представители правящей верхушки, жившие в центре нома — городе, по должности осуществляли государственную эксплуатацию населения, что позволяло извлекать из нее собственную выгоду, но они же, благодаря своему богатству и влиянию, обладали наибольшими возможностями и в сфере эксплуатации частной (прежде всего путем втягивания рядовых общинников в долговую кабалу). Крупнейшими собственниками земли выступали храмы. Кроме того, отдельные семьи могли покупать и продавать свою землю в пределах общины, что в условиях бурной имущественной дифференциации создавало благоприятные возможности для концентрации земель в руках богатых и знатных людей.