Древо исчезающих времен

– Сейчас, Тая, потерпи чуток. Разведем костер и согреемся.

Костер дымил и стрелял искрами, но горел.

Сухостоя в этом лесу не было, лишь иногда встречались сухие ветки, обломанные мамонтами, поэтому Иван нарезал ножом живых ветвей с берез и тополей. Таю он усадил на лапник, благо сосны и ели росли рядом с костром.

Вскоре они согрелись, и, если бы не сосущее чувство голода, настроение было бы значительно лучше.

С небес продолжал литься на землю приятный золотистый свет, почти не дающий теней. Глухо клокотал неведомый вулкан, дрожала земля. Где-то продолжали трубно перекликаться мамонты, а один раз донесся пронзительный визг дикой свиньи и утробное уханье не то зверя, не то птицы.

Они молчали. Говорить было не о чем. То, что с ними случилось и что происходило вокруг, пересекло горизонт восприятия необычного, душевных сил на постоянное удивление не хватало, да и физические убывали с каждым часом. Иван со страхом подумал, что может свалиться без сил прежде, чем они найдут пищу. Приключение затягивалось, и надо было беспокоиться о будущем, не надеясь на скорое возвращение из необычного плена или на чью-нибудь помощь.

– Помыться бы, – сказала вдруг Тая грустно. – В бане. Я грязная, как замарашка. А у теток такая прекрасная баня!

– Не мешало бы, – согласился Иван. – Кстати, слово «баня» в переводе с тюркского означает: изгонять боль и грусть.

По лесу раскатилась частая дробь, словно кто-то стучал колотушкой по стволам деревьев. Иван повернул голову, но не двинулся с места. Снова деревянная дробь, затем вскрик, шум, возня, рычание…

Иван вскочил, настороженно прислушался к шуму борьбы.

– Наших бьют. Помочь, что ли?

Тая не улыбнулась шутке.

Глухие удары, топот, треск сучьев, снова рычание, и все стихло, доносилось лишь ставшее привычным далекое громыхание.

– Посиди, я сейчас. – Иван подумал, взвесил в руке стержень и отдал его Тае. – Держи на всякий случай. Пойду посмотрю, что там за возню устроили.

Тая только кивнула, сил возражать у нее не было. Лицо девушки еще больше побледнело, нос заострился, губы потрескались. У Ивана сжалось сердце, он вернулся, поцеловал ее в щеку, отчего девушка виновато улыбнулась, и быстро направился в сторону источника недавнего шума.

Через несколько минут он вышел на вытоптанную мамонтами тропу и увидел необычного зверя, похожего на льва и на тигра одновременно. У него была короткая желтоватая шерсть, мощные лапы и великолепные клыки, которыми он разрывал плоть небольшой лошади. Зверь повернул к Ивану окровавленную морду, прянул ушами и низко рыкнул, как бы предупреждая: не мешай, прошу по-хорошему!

Несколько минут они смотрели друг другу в глаза, потом тигролев еще раз рыкнул и принялся доедать добычу. Иван отступил за ствол березы и вытер тыльной стороной ладони вспотевший лоб. У него был нож, но считать его оружием против зверя было невозможно.

Через четверть часа тигролев насытился, оглянулся на человека, словно приглашая к трапезе, и гордо удалился прочь, ступая тяжело, но бесшумно и мягко. Вскоре в той стороне раздался тревожный вопль мамонта. «И все же на тигра он не похож, – подумал Иван, выжидая. – Скорее лев, пещерный лев, но без гривы. Где-то я читал, что у пещерных львов не было гривы… и таких клыков… разновидность какая-то. Но откуда он здесь? Впрочем, оттуда же и мамонты. Это их мир, и пришельцы в нем мы, а не они…»

Подождав еще несколько минут, Иван подбежал к убитой лошади и торопливо вырезал несколько кусков мяса из нетронутых лодыжек и крупа.

Тая ждала его стоя, судорожно сжимая в руке стержень и напряженно прислушиваясь к новому звуку: повизгиванию и поскуливанию в десятке шагов от костра. Иван успокаивающе погладил ее по спине, шагнул в сторону звуков и рявкнул:

– Пшел вон!

Кто-то шарахнулся по кустам, потрещал ветками, и все стихло.

Иван невольно засмеялся, бросая мясо на снег.

– Выходит, мы не самые слабые в этих краях. Наверное, собака…

Они жарили ломтики конины, насаженные на прутья, и ели, обжигаясь. К этому рациону не хватало хлеба и соли, но оба понимали, что им, возможно, предстоит еще привыкать и к сырому мясу, чтобы остаться в живых. На помощь рассчитывать пока было нечего…

Глава 4

Несмотря на то что в этом страшном мире стоял вечный желтый день, их потянуло ко сну: биологические часы организма были настроены на привычный двадцатичетырехчасовой цикл. В лесу спать было холодно, да и небезопасно – костер еле горел, а у них даже не было зимней одежды.

– Придется идти спать в крепость, – сказал Иван, вскидывая глаза на стену здания, нависшую над ними. – Там хоть тепло, а повезет – так и уют найдем.

О том, что по зданию где-то, возможно, бродят «десантники», убивающие людей, он старался не думать.