Древо исчезающих времен

– То же самое могу сказать и я, – признался радиофизик. – Приборы отметили повышенную ионизацию воздуха в тот момент, когда начался электродождь, но это нормальное явление. Остальные записи – темный лес! Похоже, мы открыли в «зоне ужасов» тип излучений, действующий непосредственно на нервную систему.

Сквозь шумы эфира в комнату пробился чей-то голос.

– Где это? – переспросил радист.

Голос пробормотал что-то неразборчивое, но радист понял.

– Хорошо, сообщу.

– Что там еще? – повернулся к нему Богаев.

– На южном участке стены замечены «телеэкраны», сразу пять штук на разных высотах.

– Ну и что?

– На одном из них был виден человек. Ребята засняли все на кинопленку.

– Что за человек? – быстро спросил Ивашура. – Не напомнил ли он кого-нибудь из знакомых?

– Сейчас спрошу. – Радист потянулся к панели РТС.

– Не надо, проявят пленку – посмотрим сами.

– А кого ты имел в виду? – наклонился к Ивашуре Гаспарян. – На кого должен быть похож человек на «телеэкране»?

– Помнишь рассказ Миши? Ему показалось, что он видел Ивана Кострова.

– Думаешь, Иван в Башне?

– Хочу верить, что он жив.

– А если «телеэкран» – средство наглядной передачи информации, применяемое хозяевами Башни? Для контакта со своей стороны?

– Что вы там шепчетесь? – недовольно спросил Богаев. – Есть что сказать, так говорите всем.

– Чтобы вы потом обвиняли нас в ненаучном подходе? – сказал Ивашура со вздохом. – Сурен предлагает создать специальную комиссию по контактам с пауками или с теми, кто воздвиг Башню.

– Кто, я? – удивился Гаспарян, потом небрежно кивнул: – А-а… Да, было.

Богаев отнесся к этой идее с неожиданной серьезностью.

– А что, надо подумать. Может быть, привлечь специалистов Крымской лаборатории связи с иными цивилизациями? У них составлены какие-то программы…

– Обязательно, – кивнул Ивашура твердо. – Сурен и начнет переговоры. Завтра.

На этом «малый штабной совет» и закончился.

Богаев с лейтенантом взялись за устройство лагеря для прибывающих иностранцев. Директор Центра, сняв с себя ответственность в вопросе общего руководства экспедицией, компенсировал это кипучей бытовой деятельностью, где нужна была только голова администратора-хозяйственника. Гришин поехал с представителями райкома по ближайшим к Башне поселкам и деревням проверить, как идет эвакуация. Ивашура занялся организацией телепередачи с места события. Телевизионщики долго искали место съемки, зато разворачивали и проверяли телекамеры и аппаратуру связи всего четверть часа. Ивашура дважды разговаривал с Вероникой. Ведущая телепрограммы «Время» интересовала его все больше: прямотой, сдержанностью, живым умом, да и красотой природа Веронику не обделила. К тому же он чувствовал, что интерес этот взаимный.

Наконец в четвертом часу дня интервью с «начальником комплексной научной экспедиции Игорем Васильевичем Ивашурой» было записано на видеомагнитофон, и Гибелев отбыл на вертолете в Брянск, чтобы в шесть передать запись в эфир через областной центр. Уже была передана прямая телепередача с комментариями Ивашуры, Гаспаряна, Меньшова и других участников экспедиции.

После телесъемки Ивашура побывал в фотолаборатории и просмотрел кадры киноленты с «телеэкрана». Человек, отраженный «экраном», не был похож на Ивана Кострова. Кроме незнакомца, голубой экран показывал еще паука и жуткую черную фигуру, напоминающую кентавра, а также целые вереницы светящихся пятен.

– Ну и что ты об этом думаешь? – спросил Ивашура Рузаева, который сам проявлял свою кинопленку в лаборатории. – Что такое «телеэкран»? Попытки хозяев Башни вступить в контакт с нами?

– Не думаю, – помолчав по обыкновению, ответил Михаил. Промыв пленку, развесил мокрые ленты на проволоке для просушки, и они вышли из домика лаборатории.

– Мы привыкли, что экраны всегда каким-то образом связаны с передачей информации, – продолжал Рузаев, пока они шли к жилому кварталу экспедиции. – Но давай порассуждаем. Если бы хозяева Башни в самом деле хотели установить контакт с нами, то действовали бы с гораздо большей последовательностью и целенаправленностью. В действительности же все явления, так или иначе связанные с Башней, больше напоминают аварийные утечки опасных веществ, о чем нас и пытаются предупредить пауки. А «телеэкраны» возникают не на одном месте, что диктуется логикой налаживания информационного обмена, а в разных местах и на разных высотах. Многие из экранов мы вообще не успеваем заснять на пленку. Где же тут установление контакта?

– Логично, – согласился Ивашура.

Они, не сговариваясь, остановились на дороге, уезженной вездеходами, и Башня все больше выступала из мглы багрово-коричневой колонной, в глубине которой иногда загорались острые лучики света или шарфы белых искр.

– Светится со вчерашнего дня, – пробормотал Рузаев. – Скоро очередная пульсация.

Помолчали и снова зашагали к вагончикам, от окон которых протянулись по снегу полосы желтого света. Где-то за деревьями тарахтел движок, дающий электричество лагерю экспедиции.

– Аварийные утечки, – задумчиво повторил Ивашура. – Интересная мысль. Михаил, а что, если нам попытаться осуществить идею Вани Кострова?