Древо Иуды

Умывшись и восстановив силы рюмкой сухого хереса «Амонтильядо», он отправился в библиотеку, чтобы подождать Кэти. Она не спешила спускаться, и хотя он занял себя составлением списка людей, которых намеревался пригласить на лекцию, — Артуро обзвонит их позже, — но все равно начал беспокоиться, когда дверь распахнулась и на пороге появилась Кэти, с разгоряченными щеками, и полетела к нему в объятия, как голубка, вернувшаяся домой.

— Я все объяснила. Дядя Уилли сейчас спустится поговорить с тобой, поэтому я не останусь. Думаю, все в порядке. Уверена, ты ему нравишься… И знаешь, дорогой Дэвид, я снова счастлива.

Когда она ушла, он принялся ждать с легким опасением, сознавая, что ему, наверное, придется ответить на многие вопросы. Но когда пришел Уилли, его лицо, излучавшее терпение и доброту, вовсе не было грозным. Сутулый, с безвольно повисшими руками, худой, с тонкой и сухой, как пергамент, кожей, под которой перекатывались кости. Он посмотрел на Мори исподлобья яркими блестящими глазами, в которых сквозило смущение из-за обострившегося тика.

— Кэти мне рассказала, — произнес он. — Мне порадоваться бы за нас за всех. Вы ей нужны. Вы нужны мне. Но… — Он смешался. — Вы на самом деле хотите поехать? Думаю, вам следует хорошенько подумать, прежде чем на что-то решиться.

Мори, надеявшийся на теплую реакцию, возможно даже на поздравления, уставился на Уилли в разочаровании и растерянности.

— Я все обдумал. И я действительно хочу поехать. Конечно… — он потупился, — у тебя есть весомая причина не доверять мне.

— Нет-нет, дело не в этом, Дэвид. Просто я чувствую, что вы сильно привязаны к своему образу жизни. Возможно, эта жизнь позовет вас обратно, несмотря на все ваши старания, и вам не удастся окончательно порвать с ней.

— Ты неверно обо мне судишь, — запротестовал Мори, искренне негодуя. — Моя жизнь, моя прежняя жизнь стала для меня отвратительной. Уже давно, еще до того, как увидел Кэти, я чувствовал, какой пустой и банальной она была — бесполезное существование. Теперь я знаю, что совсем не обязательно быть рабом прошлого, я могу делать то, что хочу. Я намерен построить новую, счастливую жизнь.

— Счастливая жизнь, — повторил Уилли, словно задумавшись над словами. — Когда вы говорите это, вы не думаете только о себе? Такая жизнь не вяжется с нашей работой. Счастье нельзя считать самоцелью — его обретают только при полном отсутствии заботы о самом себе. Если вы поедете с нами, от вас потребуется выполнять многое из того, что нельзя назвать приятным или радостным.

— Я сознаю это, — сказал Мори обиженно, однако не без достоинства. — Но рядом со мной будет Кэти, да и ты поможешь. Я уверен, что сумею заслужить доверие. По крайней мере, попытаюсь.

Наступила тишина, во время которой Уилли внимательно всматривался в Мори. Взгляд священника был простодушен, но в его глубине скрывался какой-то вопрос. Наконец он улыбнулся и протянул руку.

— Я верю вам, — сказал он с неожиданной веселостью. — Если вам все удастся, поверьте, награда превысит все ваши ожидания. Я твердо уверен, Дэвид, что тот, кому дарованы таланты вроде ваших, должен посвятить их служению другим людям. И тогда он достигнет высшей цели человеческого существования. В противном случае его поглотят несчастья и рано или поздно настигнет ужасная кара. Поэтому я радуюсь не столько за себя, сколько за вас, что вы приняли такое решение. Значит, все улажено. И теперь я могу сказать вам, как много значит для меня ваша помощь. Вы и Кэти, врач и медсестра, команда из мужа и жены — да это дар от самого Господа.

Глава XIV

Любовь к театральным эффектам была у Мори в крови даже в те давние дни, когда он так тщательно спланировал потрясающий сюрприз для Мэри, продемонстрировав ей больницу Гленберн и маленький домик, занять который, увы, им так и не довелось. Став другим человеком, и при других обстоятельствах, но с тем же энтузиазмом он решил сделать из своего прощального вечера с лекцией Уилли целое событие, которое долго будут помнить в Шванзее даже после его отъезда. Приготовления были сложные, и вот теперь заветный день, час и минута настали. Вот они, его друзья, сидят в ожидании аккуратным полукругом в гостиной, где на закрытых створках дверей развернут белый экран. В другом конце комнаты на низком столике установлен взятый в аренду проектор и уже подключен к электрической розетке.