Древо жизни

Главный евнух стоил тех денег, которые были затрачены на его вербовку. Через него проходили все нити к интригам императорского дворца. Как выяснилось в день вербовки при помощи мнемограммы, от записи которой евнух уже не мог отказаться, года два назад его завербовала элита. Теперь, благодаря сведениям, полученным от евнуха. Дик знал очень много и обходил ловушки элиты. Это было единственное исключение, когда Дик сам встречался с агентом. Во всех других случаях у него для связи была группа лиц, пользующихся его полным доверием. Рядовые агенты даже не знали, куда и к кому идут переданные ими сведения. Вербовкой же агентов занималась особая группа. Завербовав агента, вербовщик передавал ему шифр, при помощи которого тот должен был составлять свои донесения и передавать связнику. Связник относил донесение в «почтовый ящик», откуда его забирал второй связник и уже передавал руководителю группы. Тот расшифровывал донесение, сравнивал с другими и докладывал непосредственно Дику.

Своих непосредственных помощников и главных агентов Дик готовил особенно тщательно. Для этой цели в мужских школах, где воспитывались наиболее одаренные в физическом и умственном отношении дети суррогатных матерей, отбирались мальчики в возрасте 13—14 лет. Их направляли в тайную спецшколу и воспитывали там до 18 лет. Здесь же, в школе, им вытравляли номер на плече и выправляли документы. Каждому тщательно сочинялась биография. Ребят обучали тому, что должен знать опытный разведчик. Каждый из них получал образование в той области, в которой ему придется работать в будущем. Особо одаренные выпускники таких школ поступали еще на четыре года в высшую школу. Из них Дик и выбирал себе ближайших помощников. Некоторые из них уже занимали высокие командные посты в армии.

Большая сеть агентов имелась в публичных домах, или, как их стыдливо называли, спецгруппах. Вербовка здесь была простой. Доходы от публичных домов направлялись в императорскую казну. Начальницы таких домов обычно присваивали себе часть дохода, что легко устанавливалось полицией. За такие провинности начальнице грозила операция на мозге и работа на фабрике у конвейера. Вот ей и предлагалось: или идти к конвейеру, или продолжать обкрадывать императора, но уже в счет платы за известные услуги. Девушек из спецгрупп вербовали уже сами начальницы. Благодаря этой сети Дик имел точные представления о настроениях солдат и офицеров в армии и положении в среднем классе. Расходы, получалось, «оплачивал» император.

С особой осторожностью и тщательностью проводилось внедрение агентуры в элиту. Самым простым способом была вербовка наложниц. Дик использовал для этого начальниц школ, или, как их называли, старших воспитательниц. Сперва их ловили «на горячем». То, что воспитательницы занимаются левым бизнесом, он не сомневался ни на минуту. Воровство и взяточничество в государстве давно уже стали нормой поведения. Государство обкрадывало население, а население – государство. Все это знали, но делали вид, что ничего не видят. Установилось своего рода равновесие.

Еще молодым, только заступив на пост начальника региональной полиции, Дик попробовал вмешаться в это равновесие и сразу же «получил по рукам». Тогда и пришла мысль: использовать беду общества ему (обществу) и себе (Дику) на пользу.

Решив заняться женскими школами, он проинструктировал своих агентов так: «Ищите там источники левых доходов. Не крохоборствуйте. Экономия на еде и одежде – это мелочь. Скорей всего крупный бизнес связан с реализацией „продукции“.

Так и оказалось. В школах содержалось больше девиц, чем числились в списках. При проверках их прятали от комиссии, а по достижении зрелого возраста реализовывали, минуя аукцион. Часть выручки шла заведующему питомника, а остальное присваивала старшая воспитательница. После того, как все это выяснилось, люди Дика наиболее красивых девушек забирали из школ и в течение года обучали технике шпионажа. Затем, за месяц до аукциона, возвращали назад. Выпускницы школ не имели драгоценных украшений, куда можно было бы вмонтировать радиопередатчик. Поэтому их снабжали так называемым «клопом» в виде маленькой булавки. «Клоп» периодически посылал радиосигналы. Их пеленговали и определяли место, куда попала агентка. Снабдить ее передатчиком и подслушивающими устройствами после этого было несложно.

Дик нажал одну из кнопок видеоселектора. На экране появилось лицо заведующего отделом ДС, то есть Движения сопротивления.

– Макс, – обратился к нему Дик, – мне нужны фотографии наиболее активных боевиков из ДС. Отбери сам. Возраст между тридцатью и сорока. Волосы русые, – вспомнил он словесный портрет, – нос прямой, рост шесть футов и четыре дюйма.

– Ясно. Сейчас введу в программу, не отключайтесь.

Через несколько минут он снова появился на экране.

– Шеф, машина указала на пятерых, которые по приметам похожи на указанное лицо. Я вас подключаю.

Дик нажал кнопку дисплея и стал ждать.

– Стоп! – сказал он в видеоселектор. – Это третий. Дай мне его данные.

По экрану побежали строчки. Он начал читать.