Древо жизни. Книга 2

Центральные аллеи парка были ярко освещены фонарями. В боковых свет рассеивался. Прячась в тени развесистых деревьев, она быстро миновала центральную часть парка и вышла к озеру. Здесь фонари не горели, и можно было идти смело. Вскоре перед ней забелела мраморная фигура Дианы. Лаз обнаружился не сразу. Она вся исцарапалась о шипы роз, пока нашла его. Вход был прикрыт сухими ветками. Разобрав их, она обнаружила уходящую в землю почти вертикально дыру и осторожно спустилась в неё. Дыра была глубокая. Когда она достигла дна, её голова едва выглядывала на поверхности. Ирина, как могла, сгребла ветки и закрыла отверстие. Присев на корточки, нашарила руками идущий под углом вниз подземный ход. Он был узкий, и приходилось ползти. Ход шёл под уклон, затем выровнялся и стал немного шире. Теперь можно сесть и передохнуть. Сев, она опёрлась руками о землю и почувствовала, что её правая рука задела что-то гладкое. Протянув дальше руку, она обнаружила небольшой пластиковый мешок. В мешке лежали фонарик и небольшой пакет. Она разорвала его и понюхала. Это был хлеб и кусок сырокопчёной колбасы.

«Не догадался оставить нож или порезать», – весело упрекнула она Павла, отгрызая твёрдую колбасу. Хлеб ещё не успел зачерстветь. Ирина ещё раз запустила руку в мешок и нашла там флягу с водой.

Подкрепившись и выпив воды, она зажгла фонарик и осмотрелась. Над головой настлана широкая бетонная плита. Очевидно, сейчас она находилась непосредственно под стеной ограды. Потушив фонарь, она поползла дальше.

Продвинувшись ещё метров на десять, Ирина обнаружила, что ход пошёл вверх. Вскоре показался вертикальный выход. Она встала во весь рост, и голова её упёрлась в набросанные сверху сучья. Осторожно сдвинув их, она выглянула. Было абсолютно темно, так же, как и в самой яме. И вдруг Ирина с ужасом поняла, что не сможет выбраться на поверхность. Когда она, зацепившись руками, попыталась подтянуться, острая боль пронзила её грудную клетку. Она совершенно забыла о сломанных рёбрах. Передохнув и дождавшись, когда боль утихнет, повторила свою попытку и потеряла сознание.

Когда она пришла в себя, в яме было уже светло. Наверху, сквозь ветки кустарника, проглядывало чистое голубое небо. Ирина прислушалась. Ей показалось, что она слышит голоса. Действительно, минут через пять она услышала шаги. Шли двое и о чем-то оживлённо беседовали. Затем раздался смех. Шаги и голоса вскоре затихли. Ирина поняла, что выход из её убежища, вернее, теперь – ловушки, находится в кустах недалеко от дороги.

Она уселась поудобней и стала обдумывать своё положение. Вернуться назад? Нет, ни в коем случае. Во-первых, входная яма ещё глубже. Во-вторых, трудно представить, что будет «во-вторых». Чем закончится умственный поединок Марии с генералом? Победит ли женщина или служебное рвение мужчины? Она прекрасно понимала, что её свобода является гарантией не только жизни их двоих, но и, наверное, чего-то большего. Ирина давно присматривалась к Павлу и поняла, что тот связан с какой-то тайной организацией. Какие цели преследует эта организация – она не знала. Ей было достаточно, что организация враждебна Генриху и таким, как он. Её захлестнула волна ненависти. Мысли вернулись к недалёкому прошлому. «Почти два года!» Но эти два года растягивались в её сознании на всю прожитую жизнь. Безмятежная, как теперь казалось, жизнь в школе была далека и представлялась в её памяти маленьким незначительным отрезком времени. Все занимал болезненный туман недавних страданий и унижений.

Генрих избил её в первую же ночь. Избил не потому, что она чем-то ему не угодила. Она безропотно выполняла все его прихоти, борясь с тошнотой и отвращением. Нет. Он избил её потому, что сам ничего не мог. Сначала он её кусал, затем начал бить. Последующие ночи, проведённые вместе, мало чем отличались от первой. Каждый раз, идя по его дому в спальню, Ирина чувствовала, наверное, то же самое, что чувствует арестованный, идя на допрос к следователю, зная, что его подвергнут пыткам.

Только один раз в течение целого месяца она получила передышку. В доме появилась новая девушка. Но она скоро исчезла. Вероятно, оказалась менее терпеливой, чем Ирина.

Потом открылся Павел. Он был и раньше, но она с ним совершенно не общалась. Как-то раз Павел встретил её в коридоре и, ни слова не говоря, сунул ей в руки небольшой свёрток. Закрывшись в комнате, Ирина открыла его. В свёртке оказался кусок сыра.

За первой передачей последовали другие. Только благодаря им она смогла выжить. Генрих буквально всех морил голодом. Он был патологически скуп и вечно ворчал по поводу больших расходов на питание. Когда Ирина, получая от Павла регулярные передачи, стала меньше есть за обедом, Генрих заметил это и даже на время подобрел. Он целую неделю рассказывал ей про спартанцев, о том, как их с детства приучали переносить лишения и какими они, благодаря этому, были сильными, выносливыми и храбрыми.