Древо Жизора (Тамплиеры - 4)

Слова, произносимые магистром, постепенно стали таять в мозгу Жана, сознание которого обволакивалось каким-то вертящимся сном. Ему чудилось, что он летит и падает, вновь взлетает и вновь камнем ниспадает вниз. Мимо неслись то какие-то стены, озаренные отблесками пожара, то распахнутые небеса, утыканные ослепительными алмазами звезд; то серые нагромождения скал, в причудливых изрезах которых виделись скорченные гримасы лиц, то розовые и голубые залежи облаков, манящие к себе своей нежностью и воздушностью. Несколько раз сквозь эти видения до него доносился один и тот же вопрос - знает ли он, где находится гробница, но он не знал и, с трудом шевеля губами, честно в том признавался. Вдруг ему увиделось как разделывают быка, сливают кровь, снимают шкуру, рассекают сухожилия и ребра, рубят тушу. Затем видение повторилось, но теперь разделывали не быка, а медведя, а когда с медведем было покончено, совсем жуткое видение явилось воспаленному сознанию Жана - убивали человека и, вылив из него кровь, разделывали его точно так же, как предыдущих животных.

- Комтур Жан, ответьте нам, где находится гробница?

- Не знаю.

Из груди убитого и рассеченного человека извлекали сердце, оно стучало в висках у Жана грохотом барабана, и целое озеро крови распахнулась у ног его. Он упал в это озеро и проскочил сквозь него, как сквозь облако, и тут он увидел широкое поле, над которым он висел так, будто кто-то держал его с неба за ногу вниз головой. Огромный вяз вздымался посреди поля, а в некотором отдалении от него зиял колодец, и Жан не мог не узнать его по каменному кресту, пристроенному рядом.

- Колодец! - произнес он громко.

- В тот день через все лицо, гневом пылающее, протащат их, приговаривая: "Вкусите же прикосновения Ада!" - прозвучал голос Бертрана де Бланшфора. - Комтур Жан де Жизор, где гробница?

- В колодце! - воскликнул Жан, почему-то уверенный в том, что говорит правду. Видения вмиг развеялись и, возвращаясь в реальность, он увидел себя стоящим спиной к жизорскому вязу в окружении тамплиеров и повторил твердо: В одном из колодцев, стоящих во дворе замка, в восточном дворе.

- Вы твердо уверены в этом?

- Да, я видел поле, на котором были только вяз и колодец. Больше я ничего не видел. Но это именно тот колодец, что располагается в восточном дворике нашего замка.

- Прекрасно, - промолвил Бертран Де Бланшфор, и в следующий миг глаза его закатились, он растерянно охнул и повалился на траву без чувств.

На другой день они начали обследовать колодец. Воды в нем давно уже не было, и еще отец Жана собирался засыпать колодец, а камни использовать где-нибудь в нужном месте. Его желание почти сбылось - колодец был наполнен всевозможным мусором, который сбрасывали сюда Бог весть с каких времен. Вокруг колодца росла густая высокая трава, и лишь гранитный крест возвышался из нее, по преданию, воздвигнутый еще задолго до того, как был построен замок. Когда Жан задался целью найти гробницу, о которой говорила перед смертью Матильда де Монморанси, он, разумеется, как следует облазил окрестности колодца и перекопал все вокруг гранитного креста, но ему и в голову не приходило, что гробница может быть расположена внутри колодца, скорее всего на дне. Теперь же он был в этом уверен, хотя сам не смог бы объяснить, почему.

Поначалу ствол колодца легко освобождался от слоев мусора, но, чем глубже, тем эти слои были более слежавшимися, и в течение первого дня удалось проникнуть вглубь лишь на двадцать-двадцать пять локтей. На другой день раскопки продолжились, но лишь на третий день копатели добрались до самого дна, где закончилась каменная кладка. Там и впрямь было обнаружено странное надгробие, расчистив которое тамплиеры смогли прочесть сделанную на нем надпись довольно странного содержания:

URSUS ET ORNUS ORSUS ET ORCUS*

[Медведь и ясень, начало и смерть (лат.).]

Под надписью располагалось изображение черепа и двух перекрещенных костей, а также гаммированного креста и шестиконечной звезды или розы о шести лепестках. Было принято решение поднять надгробие. Для удобства спуска и подъема в колодец кузнец выковал железные скобы, которые вбивались в ствол колодца по мере раскапывания. Всего таких скоб потребовалось более шестидесяти и располагались они на расстоянии полутора локтей друг от друга. Жан будто заранее знал, что ему не раз еще придется спускаться в этот колодец. Когда надгробие было с огромным трудом поднято, под ним распахнулся черный зев подземного хода, в который под крутой уклон уводили каменные ступени.

- Какая прелесть! - торжествовал Бернар де Бланшфор. Жан испытывал необыкновенное волнение. Ему не терпелось поскорее отправиться в подземелье, но пришлось ждать, пока подадут добавочные факелы и спустят на всякий случай мечи. Наконец, по приказу магистра, коннетабль Жорж де Куртре первым стал спускаться в подземелье, неся в руке яркий факел.

Магистр Бертран де Бланшфор последовал за ним, далее - Жан, а уж за Жаном - другие тамплиеры.