Древолюция

- Не я! - хором закричали оба. - Убили вы его!

- Тогда ладно, - сказал Вожаков, - живите. Но если еще появитесь в Дымове...

- Нет, нет, нет! - замотали головами пленные.

- Поехали, - сказал Поборцеву Николай. Лесник закинул карабин за спину.

- Подождите, вы нас, что, бросите здесь? - спросил водитель 'Нивы', размазывая кровь из разби-той брови по лицу.

- Хочешь, пристрелю, чтобы не мучились? - предложил Вожаков, поднимая ружье.

- Нет, нет! - стеная и охая, мародеры поползли в сторонку.

- Закон тайги знаете? - на прощание проговорил лесник. - Не переходи дорогу тому, кто силь-нее, а перешел - не проси пощады.

*****

Зазвонил мобильник. Поборцев сделал звук телевизора тише и поднес телефон к уху:

- Да.

- Это Александр? - спросил незнакомый голос.

- Да.

- Хорошо, что я вас застал. Меня зовут Николай. Мне надо с вами поговорить.

- Говорите.

- Мы с вами земляки, я тоже из Дымова. Кстати, передаю привет от дяди Пети. Он очень беспоко-ится о вас, с тех пор как вы ушли в экспедицию.

- От какого дядя Пети? - на всякий случай спросил Алекс. Откуда этот человек мог знать про экспедицию?

- От вашего дяди. Петра Поборцева.

- А кто вы такой? - спросил Алекс.

- Человек, который кое-что знает о дендроидах. Нам нужно встретиться!

- Зачем?

- Вы - журналист. И вы - первый и по сути единственный, кто рассказал о них правду. То, что они - не убийцы и не людоеды. Хотите узнать еще больше? Уверен, не разочаруетесь. Мы хотим, чтобы вы продолжали говорить людям правду, и дадим сенсационную информацию!

- Подождите, почему вы позвонили именно мне? Есть более известные люди. Им бы поверили больше.

- Простая логика. Вы надежней для нас. Вы говорили правду - вас оклеветали, выставили лгуном, лишили работы...

Это только дядя мог ему сказать, подумал Алекс, больше некому. Наверно, не врет. А вдруг все же провокация? Почему дядя сам не позвонил?

- Ваш дядя сейчас далеко отсюда, а я здесь, в Екатеринбурге, - угадал его мысли Николай. - Он и просил меня позвонить. Кстати, еще он спрашивает, где его любимое ружье?

Алекс усмехнулся. Знал бы дядя, что с его ружьем! Кстати, про ружье тоже знал только он.

- А вы не хотите реванша? Не желаете соли кое-кому под хвост насыпать? К тому же Петр Ильич говорил, что вы по-настоящему любите природу, а значит, будете с нами.

- А что значит: 'с нами', 'мы'? У вас там организация?

- Не телефонный разговор. Ну, что, едете? Если 'да', то полчаса на сборы.

Поборцев побоялся прямо сказать 'да'. Если бы знать, с кем разговариваешь, в глаза смотреть...

- Не могу сейчас сказать, - ответил он. - Я должен подумать. Может...

- Думать времени нет, - сказал Николай, - мы уезжаем в Дымов. А ваш дядя говорил, что вы че-ловек действия...

Этот звонок выбил Поборцева из колеи серых, ничего не приносящих дней. Как-то незаметно для себя Алекс смирился с произошедшим и просиживал оставшиеся летние дни дома, ничем не занимаясь и не желая ничем заниматься. Деньги, выданные Вано, подходили к концу - жизнь стремительно дорожала. Стоило подумать о работе, но ни за что, кроме журналистики, браться не хотелось. Это его работа, его жизнь. Наверно, можно устроиться в какой-нибудь заштатный журнальчик, пописывать статейки в крими-нальные новости или что-то в этом роде... Нет, лучше уж продавать сигареты в ларьке. А еще лучше - уе-хать в другой город. В ту же Москву или Питер. И он собирался, укладывал вещи. И оставался. Потому что знал: уедет - потеряет себя, в Москву приедет уже другой Алекс Поборцев. И еще притягивали события в области и слухи. О дендроидах говорили на улицах и в магазинах, на рынках и в транспорте. Кто-то верил, кто-то называл чепухой. Не было лишь официального признания, но Алекс верил, что оно не за горами. И тогда он будет свободен.