Древолюция (СИ)

— Это у вас можно, — сказал лесник. — А у нас нельзя.

— А вы видели дендроидов? — спросил молчавший доселе командир.

— Кого? — переспросил Алекс, хотя прекрасно понял, о чем его спрашивали. Ведь он первым дал мутантам это название. Надо же, прижилось!

— Шагающие деревья, — пояснил Павел. — Мы называем их дендроидами. Или псевдодеревьями.

— Видел. Дендроиды, кстати, звучит лучше, — чуть улыбнувшись, ответил Алекс.

— Где видели? — спросил командир.

— Когда они в город пришли.

— А в лесу вы их встречали?

— Встречал.

— До или после нападения на Дымов?

Пошел допрос, подумал Поборцев. Держись, Алекс, точнее, Петр.

— После. И то один раз, — решил особо не откровенничать Алекс. — Издалека видел. Близко подходить не стал.

— Понятно, — сказал Сергей. — Ну, что ж, а мы как раз намерены встретиться с ними. И чем чаще, тем лучше.

— То есть, вы ничего не можете сказать о них? — снова спросил Павел. — Ничего интересного не заметили? Как они реагируют на людей, например? Что-нибудь еще.

— Я же говорю: видел их только издалека, — гнул свое Алекс. — А как реагируют… Не знаю, как реагируют. Может, они меня тоже видели. Хотя, — он усмехнулся, — у них ведь и глаз нет.

Он мог бы рассказать о своих впечатлениях. О том, как той ночью в Дымове наткнулся на ходячие деревья и видел дерево, которое не двигалось, но ничем не отличалось от собратьев–мутантов. Но решил ничего не говорить. Пока. Скоро все сами увидят.

* * *

Черт бы побрал шефа со своей ревизией! Славик вытер пот со лба и присел на стоявшие у стены ящики с гвоздями. Он раз за разом вспоминал неприятный разговор и взгляд, которым Александр Георгиевич смотрел на него. Очень нехороший взгляд. Словно Слава украл у него что-то. Но будто он виноват, что толпа военных вытащила из магазина два десятка бензопил! Что он мог поделать? Ведь он звонил Александру Георгиевичу, но тот не брал трубку. А теперь орет, что посадит за растрату! Говорит, надо было хоть бы какую-нибудь расписку взять, а теперь кто возместит убытки? Магазин закрыли, и Александр Георгиевич приказал провести внеплановую ревизию на подведомственном Славику складе. Будто хотел поймать его еще на чем-то! Слава прекрасно помнил, какие пилы и сколько взяли военные, но шеф был непреклонен. «Со склада не выйдешь, — сказал он, — пока все не пересчитаешь, а я вечером приду».

Слава расстроился, ведь до сих пор все складывалось так удачно. Найти подобную работу в Дымове было нелегко. Все работали либо на лесопилке, либо на комбинате, в десяти–пятнадцати километрах. В самом городе производств не было, а торговые точки давно закреплены для «своих». Слава устроился в магазин стройтоваров по знакомству и держался за хорошее место. Шеф, конечно, был не слишком приятным субъектом, говорили, что именно из-за его характера в магазине так часто меняются продавцы, но Славик помалкивал и терпел подчас откровенную грубость начальника. В общем, платил он по дымовским меркам неплохо, на работе частенько выдавалось свободное время, а это Слава очень ценил.

И вот, на тебе! Несмотря на угрозы шефа упрятать в тюрьму, Славик не слишком испугался. Во–первых, он не чувствовал себя виноватым, во–вторых, у него свидетели есть — кассир. Так что плевать, пусть себе орет. Гораздо неприятнее потерять работу. Все равно нет света, и касса не работает, так что убытков не миновать. Слава понимал, что начальник так распинается потому, что сезон, спрос на бензопилы существенно возрос, а товара нет.

Александр Георгиевич закрыл его в магазине, и Слава принялся за пересчет. Дело было знакомое, несложное, главное здесь — хорошая память и внимательность. Вот только события последних дней не давали сосредоточиться. Атака чудовищных деревьев на город потрясла не только его — каждого дымовца.

Что же случилось? Кто они и почему нападают на город? Как с ними справиться? Эти вопросы метались в голове, смешивая стройные ряды цифр, и не раз приходилось пересчитывать позицию заново. Все же к обеду Слава достиг определенного прогресса и был уверен, что до вечера справится. Тем более что света не было, а считать в темноте или при свечках неблагодарное занятие. Так что надо успеть.

В обед он перекусил взятыми из дома бутербродами и фруктовым кефиром. По городу ходили слухи, что жителей эвакуируют, что стягиваются войска, что из зоны снова сбежали уголовники и бродят по окрестным селам. Мысли о том, что может случиться в ближайшие дни, не давали покоя, но Славик героически гнал их, он считал и считал, и, наконец, закончил еще до официального закрытия магазина. Все. Осталось подождать Александра Георгиевича.

Но шеф все не появлялся. Слава ходил по торговому залу, заглядывал через витрину на улицу, и на душе становилось тревожно. Улица, всегда не слишком многолюдная, сейчас была совершенно пуста. Ни одного человека. И на дверях рюмочной, что напротив, где постоянно толкались подвыпившие мужики, висел замок. Фонари не горели, и стало быстро темнеть. Где же шеф?! И не позвонить — нет сети. Может, он про него забыл? Вполне может быть. Александр Георгиевич и не такие штуки откалывал.