Древолюция (СИ)

— Николай, — пожал ему руку Вожаков.

— Меня — Борис.

— Андрей.

Через полчаса новоприбывшие разместились в комнатах первого корпуса.

— Можете спать, мы сегодня дежурим, — сказал Николаю Влад. — Если что — поднимем.

На всякий случай Вожаков тщательно запер машину и активировал секретку. Теперь без него никто ее не заведет. Измученный тяжелым и нервным днем, он почти сразу заснул.

Утром они познакомились с остальными беженцами. Надя даже встретила знакомую — детского врача из дымовской поликлиники, где она часто бывала с Танюшкой. Вместе с ними в лагере было шесть мужчин, восемь женщин и шестеро детей. На кухне оставались запасы муки и крупы, так что о еде на первое время можно было не думать. Вожаков и не думал, потому что утром Влад обнаружил у пруда дендроида.

— Я и не стал вас будить, оно остановилось и стоит, — говорил Влад. Он заметно сутулился, но выглядел крепким. Его руки с широченными огрубевшими ладонями знавали тяжелый труд. — Стоял возле него все утро — не шевельнулось.

Мужчины подошли к застывшему у воды гиганту. Дерево было высоким, метров восемь, не меньше. Ветки и листья самые обычные, вот только ствол странный. Совершенно черный, бугристый и упругий на ощупь. Вожаков первым приблизился к мутанту и потрогал его. Он заметил, что угрожающие корни, едва не сломавшие ему ноги в Засекино, были почти полностью погружены в почву, как у обычного дерева, и это прибавило храбрости. После него к дендроиду подошли и остальные мужики.

— Может, это как болезнь? — выдвинул гипотезу Андрей. — Походит дерево немного и остановится. Переболеет — и снова деревом станет.

— То-то и оно, что это не дерево, — возразил Николай. — Дерево деревянное, а это — как живое…

Один из мужиков осмелел и потянул за ветку. Ветка гнулась неестественно гибко, свернулась в кольцо и не ломалась.

— Осторожней, — предупредил Вожаков, и опыты прекратили.

— Что делать с ним будем? — спросил кто-то. Мужчины переглядывались, смотрели на дерево и друг на друга.

— Я думаю, лучше его не трогать, — сказал Николай. — Но присматривать за ним обязательно.

На том и порешили. День прошел, за ним другой. Люди жили в лагере, не зная, что происходит в области. Куда шли дендроиды, остановила ли их армия, приедут ли спасатели — никто не знал. Ближайшим городом был Дымов и, может быть, спасатели скорее прибудут туда?

Вожаков решил ехать в Дымов, разведать, что там и как. Возможно, и туда вернулись люди. В горо-де проще найти еду и все необходимое, тем более что в лагерной столовой кончилось масло и сахар, не говоря уже о рыбе и мясе. Восемьдесят километров до города он рассчитывал преодолеть за пару часов. Плюс время на разведку. Обратно вернется к вечеру. Так он и сказал Наде. Видно было, что жена не очень хочет отпускать его, но ничего не поделаешь. Единственная на весь лагерь машина была у него, и доверять ее кому-либо не хотелось. Николай взял с собой Влада, с виду самого крепкого из мужиков, и они уехали.

Дорога была страшной и пустынной. Ни людей, ни машин. Они видели воронки от взрывов, разбитую военную технику, поваленные дорожные столбы. Однажды проехали мимо сплющенного, словно гигантской рукой, велосипеда.

«Что же нужно этим тварям, — думал Николай, — зачем они крушат все на своем пути? Вернее, не все, — поправился он, — в лагере вот все корпуса целы, пострадала только котельная да забор, проломленный в нескольких местах. Куда они движутся, и что ими движет?»

В одном месте прямо на дороге, вонзившись в асфальт, стоял черный мутант. Такой же, как в лагере. Почему он остановился именно здесь? Николай не мог постичь логику этих существ, которые то ли были когда-то деревьями, то ли просто очень похожи на них… Может быть, они — инопланетяне, только с виду похожие на деревья? Или восставшая из глубины веков неизвестная форма жизни? «Девятка» осторожно объехала мутанта и двинулась дальше. Уже подъезжая к городу, на перекрестке с военной бетонкой увидели следы боя: воронки, иссеченный пулями асфальт и перевернутый бронетранспортер в кювете.

В Дымов приехали к часу, как и рассчитывали. Город был безлюден. Ни армии, ни спасателей, никого, лишь брошенные или забытые в спешке собаки бродили по пустынным улицам. Заправка сгорела, а бензина в баке оставалось немного. Николаю даже не хотелось подсчитывать, сколько потребуется топлива для того, чтобы перевезти сюда всех оставшихся в пионерском лагере людей. Не идти же пешком… Надо поездить по городу, поискать — может, найдется брошенная машина, в которой остался бензин.

Николай притормозил возле одного из магазинов. Витрина была разбита, на асфальте лежали какие-то вещи. Кто-то не гнушался мародерством, и следовало быть осторожней.

— Где же еще может быть бензин? — подумал вслух Николай, и пассажир тотчас откликнулся:

— Поехали в автобусный парк.

— Точно!