Дрянь

— Софи, — настороженно зовёт Ханна, как только замечает изменения во мне, ведь улыбаться я прекращаю моментально. — Ты чего?

Не отвечаю, лишь до судорог в пальцах сжимаю цветочный букет, пока подсознание занимают мрачные размышления преимущественно мстительно-оскорбительного направления.

— Ничего, — отзываюсь глухо, спустя некоторую паузу.

Так быстро я ещё никогда прежде не собиралась!

Буквально минута, а на мне даже куртка надета.

— Софи, ты куда? — всё ещё не понимает происходящего Ханна.

Но я и не спешу объясняться. Больше волнует как бы попасть в одно определённое место. И всё же…

— Верну подарочек, — проговариваю, прежде чем захлопнуть за собой дверь.

Единственный существенный плюс в моих утренних поисках — я точно знаю, куда именно следует идти, так что маршрут предопределён. По истечении часа я выхожу из общественного транспорта аккурат напротив нужного здания, а ещё через несколько минут — оказываюсь на двенадцатом этаже, который занимает офис компании, принадлежащей Чейзу.

Несмотря на раннее утро, тот, кто нужен — на рабочем месте. Об этом мне сообщает его личный ассистент. К слову, не такая противная по виду девица, нежели та, с которой я виделась в его доме. Гораздо проще и улыбчивее. А уж когда называю собственное имя… Даже родная мама никогда так не радовалась моему визиту! В отличие от того, на кого она работает.

То ли ночь у Айзека выдаётся бессонной, то ли ещё что, но вид у него слишком уж мрачный и усталый. Хотя, стоит переступить порог просторного кабинета, обставленного с истинно английским шиком, как на губах мужчины растягивается приторно довольная улыбка. Правда, слишком уж фальшивая, чтобы я могла поверить в искренность оного.

Впрочем, мне с ним задушевные беседы не вести, так что абсолютно плевать на его настроение. Я просто оставляю цветочный букет и коробку с белой лентой прямо перед его носом и разворачиваюсь, намереваясь покинуть здание как можно скорее. Кажется, лимит моей храбрости, покреплённой общественностью места и наличием посторонних лиц, — и так почти исчерпан.

— Не думаю, что гибискусы достаточно хорошо впишутся в интерьер моего кабинета, — нарушает тишину первым Айзек. — Но за личную заботу спасибо, — заканчивает в откровенной издёвке.

И мне бы промолчать. Но…

— В интерьер моей квартиры эти гибискусы тоже не вписываются, так что… лучше надо было подбирать цветочки, — отзываюсь ядовито, разворачиваясь к мужчине обратно лицом.

Приторно довольная улыбка Чейза преображается в откровенную насмешку.

— А с чего ты взяла, что их тебе именно я отправил? — интересуется с неподдельным любопытством, сложив руки на груди.

На секунду мне даже кажется, будто я ошибаюсь адресом обратной доставки.

— Почерк, — произношу деланно вежливо и открываю крышку коробки, после чего достаю оттуда главную причину, по которой понимаю, что адресант посылки не Райт. — У Закери совсем другой почерк, — выдаю более развёрнутое объяснение.

Стальной взор расположившегося напротив плавно смещается от моего лица к выведенным синими чернилами строчкам. Несколько мгновений мужчина просто перечитывает послание, содержащее моё имя, а затем насмешка, светящаяся на его лице, всё же пропадает. Жаль, ненадолго.

— Что ни одна из них не подошла? — Чейз кивает на коробку к помадами и снова сосредотачивается на моём лице. — Или предпочитаешь что-то… попроще?

В другой ситуации я бы сочла это издевательством. И промолчала бы. Вот только в данный момент слова больше воспринимались провокацией. А ещё… проверкой. И я очень надеялась её пройти.

— То, что я предпочитаю — не твоего ума дело, — проговариваю твёрдо, ведь, раз уж хватило наглости припереться к нему на работу, буду уж до конца изображать воинственность. — И мне не нужны твои подарки. Любые. Как и всё остальное. Если тебе скучно жить, найди себе другой объект для развлечений.

Он всё ещё смотрит прямо мне в глаза и мне приходится приложить немало усилий, чтобы выдержать это, пока говорю. Очень хочется уставиться в пол, или же вообще отвернуться. Но тогда я буду не столь убедительна.

— А с меня хватит, Айзек, — заканчиваю всё в том же тоне.

Но не ухожу. Не хочу, чтобы то выглядело побегом. Терпеливо дожидаюсь, пока мужчина перестанет прожигать во мне своеобразную дырку своим испепеляющим взглядом. Именно с таким выражением и смотрит теперь.

Воцарившаяся пауза начинает затягиваться.

Кто бы знал как же тяжело мне её выдержать!

— Ты права, — наконец, отмирает мужчина. — Моя жизнь действительно порой бывает скучна и монотонна. Но если ты… — не договаривает.

Я перебиваю его.

— Если жизнь скучна и монотонна — купи себе калейдоскоп, внеси в неё разнообразие, — отпускаю холодным замечанием. — Кстати, с оттенком не прогадал, — подбираю одну из помад, решив ту самым наглым образом всё же прикарманить.

Кажется на этом грань моей смелости переходит в наглость и грубость. Вот только поздно останавливаться. К тому же, удивление, которое я улавливаю во взоре Чейза, только лишь подпитывает мой внезапный порыв храбрости.