Дрянной мир. Книга 2

— Да. — человек в маске обвёл людей широким жестом руки, — Каждый из находящихся здесь ощутил на себе всю «прелесть» правления патрициев. Кто-то из нас потерял мужа, жену, отца или ребёнка. Многих просто выжали в поисках магической энергии. Десятки человек стали их жертвами. Кто-то из родных просто смирился с потерей, другие попытались в одиночку броситься в сражение с патрициями, но практически сразу погибали. Только нам удаётся уже долгое время эффективно воевать с их людьми.

— Я думал, что вы простые бандиты, которые лишь прикрываются благородными целями. — сразу сказал я.

— Многие так думают, но даже в этих глупых словах есть частичка правды. Искорёженная, искалеченная, но всё же правда. Мы действительно отнимаем богатства у тех, кто замечен в сотрудничестве с советом или Орденом. Их информаторы и прихлебатели достойны смерти, а мне необходимо каким-то образом снабжать свою небольшую армию. Вот я и не оставляю у своих врагов ничего полезного. Всё стоящее денег сбывается на чёрном рынке. Неужели вы будете меня в этом обвинять?

— Каждый выживает как он может. — философски высказался орк, — Нам придётся сделать ещё очень много плохого, чтобы вернуть Фронтайну былое величие. Государям не стоит беспокоиться о своей душе. К сожалению, наш мир настолько опасен, что правитель не может оставаться образцом благодетеля и одновременно эффективным государственником.

Шепчущий жестом пригласил нас расположится на нескольких деревянных табуретах, расставленных около грубо сколоченного стола. После этого на неизвестном мне языке он обратился к одной из женщин внутри большого зала, после чего нам принесли несколько деревянных стаканов, наполненных неизвестным мне, но вкусным напитком.

— Теперь можно и поговорить о троне Лунного Города. Старик рассказал мне, что вы точно не простые жители города и прибыли из-за стены. К тому же он успел мне рассказать о том, что Агнар Виверхайн — истинный наследник Фронтайна. Заявление старика, как по мне, слишком громкое, чтобы верить ему просто так. Хотелось бы увидеть хоть какие-то доказательства, чтобы я мог вам поверить. Всё-таки, если эта информация правдива, то на кону стоит последняя возможность уничтожить правление патрициев.

— Если я предоставлю правдивость своей персоны, то как ты проверишь это, Шепчущий? — Агнар прищурился, осторожно отпивая странный взвар из кружки, — Лунный Город уже больше сотни лет находится в тотальной изоляции. Сомневаюсь, что ты найдёшь подтверждение моим словам.

После этого одноглазый и Шепчущий перешли на всё тот же неизвестный мне язык. Оказалось, что их всего остального отряда Виверхайна понимает его только сам Последняя Виверна и Вилфирд. Это навело меня на мысль о том, что язык этот был фронтайнским. Носители этого языка в Империи быстро растворялись в коренном населении, ведь бежавшее фронтайнское общество практически потеряло всё своё единение и хоть какую-то надежду на возвращение своего государства. Потому большая молодых фронтайнцев не видела смысла в изучении своего истинного языка, отчего носителей фронтайнского языка сейчас было крайне мало, и большая их часть представляла из себя высшую выжившую аристократию павшего королевства.

— Пусть ты говоришь на этом прекрасном языке, но я не настолько дурак, чтобы это стало твоим подтверждением. — Шепчущий потёр ладонью свою золотистую маску, — Я осведомлён о том, что язык можно передавать посредствам магии. Можешь не считать меня за глупца. Мне нужно более весомое доказательство действительности твоей крови. — хозяин подземелья махнул рукой одному из своих людей.

Через несколько секунд незнакомый мне мужчина принёс и положил на стол большой свёрток, чуть более напоминающий мне целый кирпич. Он аккуратно положил его на столешницу, после чего поклонился Шепчущему и отступил обратно, смешавшись со всеми остальными людьми в подземном зале, которым до нашего появления совсем не было дела. Сам Шепчущий медленно развернул оборачивающий предмет ткань, относясь к нему настолько бережно, будто хранящемуся под тканью предмету было как минимум пара тысяч лет.

Свёрток оказался огромной книгой в красном кожаном переплёте. Было видно, что возраст этой книги был действительно значительно больше сотни лет, а потому ясно, почему подчинённый Шепчущего был настолько же аккуратен. Переплёт потрескался, нити, которыми были прошиты страницы, расплелись, а сами страницы пожелтели и постарели настолько, что наверняка могли рассыпаться от подувшего шального ветерка. Впрочем, сам Шепчущий улыбнулся под своей маской, после чего медленно похлопал по переплётной крышке.