Дротнинг

Забава на камне просидела недолго. Встала, прикусив губу, чтобы не расплакаться — и решила обойти пещеру.

В то, что бергризеры оставили здесь лазейку, она не верила. Но сидеть, без конца размышляя о том, какую хитрость замыслил Локи, было тяжко. От этого становилось все страшней — до дрожи, до ледяного холода в груди. И Харальд вспоминался все чаще…

Забава, выставив перед собой руки, пошла вперед. Ступала осторожно, нащупывая ногой щели меж валунов. Потом в темноте наткнулась на стену пещеры, и побрела вдоль нее, рукой проверяя все выступы.

Но мало-помалу дыхание у нее участилось. Воздух начал казаться спертым, на висках проступила холодная испарина. И Забава остановилась. Подумала измученно, прижавшись щекой к бугристому камню у правого плеча — а пещера-то замурована. Верно Сигюн сказала здесь и задохнуться можно.

Значит, пора звать жену Локи. Пусть неизвестно, что будет в Йотунхейме, о котором она говорила — но там все же есть надежда. Не станет Локи губить правнука, не зверь он…

Или это ловушка для Харальда?

Забава еще крепче прижалась к холодному каменному выступу. Щека заныла, зато мысли прояснились от холода, что шел от стены пещеры.

Может, Локи за мое возвращение потребует награды, пролетело в уме у Забавы. К примеру, захочет, чтобы Харальд что-то отдал. Или сделал то, на что иначе не пошел бы…

Выходит она принесет Харальду беду?

Забава облизала губы, опять начавшие пересыхать. Следом опустилась на камень под стеной пещеры. Решила, одышливо вздыхая — подожду еще немного. Хоть чуть-чуть. Если уж приносить беду Харальду, так хоть без спешки…

Но через несколько мгновений Забаве вдруг задышалось легче. И тут же засиял один из валунов — слева, шагах в десяти. Высветил стоявшую там женщину, бледную, с длинной гривой светлых волос. На снежно-белом подоле колюче сверкнула белая же вышивка, узором и блеском похожая на иней.

Опять пришла, подумала Забава. Торопится? Или боится не дождаться зова?

А потом к ней вернулось удушье. Навалилось с новой силой…

— Пойдем со мной, Сванхильд, — быстро проговорила Сигюн.

И пошла по камням так, словно плыла по их верхушкам. Обронила на ходу:

— Воздух кончается. Ты ведь не хочешь зла своему ребенку? Или собралась умереть тут вместе с ним?

Забава молча встала. На всякий случай шагнула в сторону, держась за стенку пещеры — и уходя подальше от Сигюн. Затем спросила, перемежая слова частыми вздохами:

— Это из-за Харальда? Тебе и Локи что-то нужно от него, потому и…

Сигюн на ходу улыбнулась. Мягко, немного с жалостью.

Не то, торопливо подумала Забава. Она жалеет, значит тут что-то другое, пострашней и похуже. Сигюн и на Россватене ее жалела, отправляя на лед к богам. Даже прощенья тогда попросила…

Забава снова попятилась.

А в следующий миг Сигюн вдруг быстро провела ладонью по своему платью. Чуть пониже живота, от одного бедра к другому.

И снежно-белая вышивка, сверкавшая на подоле, скрутилась в белесый жгут, утекавший под женскую ладонь. Сигюн стремительно взмахнула рукой, жгут распустился в сеть…

Забава еще успела метнуться в сторону. Но оступилась, упала — и сеть спеленала ее от пояса до пят. По руке, которую Забава выставила перед собой, хлестнуло болью.

Только времени на то, чтобы охать, не было. И Забава, извернувшись, села меж камней.

Ушибленная правая рука отчаянно ныла, поэтому к ножу Забава потянулась левой рукой. Выхватила клинок из ножен, спрятанных за воротом рубахи, тут же резанула сеть, словно прилипшую к одежде. Второпях задела бедро кончиком лезвия…

Но тонкие белесые нити не поддались. Совсем как на озере Россватен, когда сеть, наброшенную на нее, не смог разрезать даже меч Свальда.

Сигюн тем временем остановилась совсем близко, в паре шагов. И Забава, судорожно выдохнув, рывком подтянула колени к животу. Выставила перед грудью нож, затравленно подумала — как так-то? Ведь родня же! Правда, для Сигюн она и прежде была лишь оружием против богов…

— А ты изменилась, — бросила жена Локи. — Что, волчье житье сказалось?

Затем Сигюн нагнулась и подобрала крупный булыжник. Сказала спокойно:

— Брось нож, иначе я швырну камень. И целиться буду в живот. Хочешь потерять дитя? Без него ты ничто, девка со славянских берегов. Но если будешь послушной, то Рагнарек родится. Делай, что я говорю, и услышишь его первый крик. Клянусь тебе жизнью моего сына!

А что будет потом, с ужасом подумала Забава, задыхаясь и стискивая рукоять ножа. Что случится с дитем после его первого крика? Спрашивать бесполезно, Сигюн, если уж замыслила зло, не признается…

Выходит, Сигюн и впрямь обычная баба? Которая делает все по своей воле, не по указке Локи? Иначе сила Рагнарека уже пробудилась бы!

Забаву вдруг захлестнуло отчаяние. И ненависть, горькая, загнанная.

Но следом у нее мелькнуло — а ведь мне опять полегчало с приходом Сигюн. Словно дитя зачерпнуло силу у бога. В прошлый раз исчезли жажда, голод и тошнота. Сейчас стало легче дышать. Правда, ненадолго. Но воздух-то в пещере спертый, неведомо сколько простоявший под землей.