Дроу в 1941 г. Я выпотрошу ваши тела во имя Темной госпожи

Наконец, пора было выезжать. Уже начинало темнеть, но до города было всего ничего. В эмку затащили связанного диверсанта, с двух боков еле-еле втиснулись бойцы. Рядом с водителем сел ещё один, крепко вцепившись в портфель с рапортом. В багажник уложили вражескую рацию, оружие и амуницию немца, чтобы товар лицом показать. А предъявить, кстати говоря, было что: и компактная полевая радиостанция, одна из последних разработок фирмы Telefunken, и целый арсенал оружия, и письменные наблюдения о работе нашей разведки и контрразведки.

* * *

В числе многих, провожавших взглядами черный автомобиль, был и Риивал. Правда, в голове у него крутились мысли совсем не о наградах за поимку диверсанта. Его больше заботило другое — гнев Богини за так и не состоявшее подношение.

— Хумансы… — недовольно шипел дроу, едва не прожигая взглядом довольного начальника особого отдела. Полное лицо майора в эти мгновения едва не лучилось от самодовольства, что, собственно, он и не думал скрывать. — Вечно с вами одно и то же… За золото и красивые побрякушки готовы всё отдать.

Пытаясь ослабить ворот гимнастерки, он задел пальцами орден на груди. Остроконечный красный знак тут же уколол его, словно наказывая за столь пренебрежительные слова о побрякушках.

— Никогда не пойму этого…

Скривившись, Риивал покачал головой. За долгие годы рейдов и стычек с отрядами людоловов, которые во множестве обретались в Приграничье земель дроу, он смог хорошо изучить людей. Ни одна сотня пленников испустила дух на его личном алтаре, рассказав все без утайки о своей жизни. С тех пор дроу не переставал удивляться этой их невероятной тяги к Мамоне, во всех ее воплощениях. У пленников, корчащихся на алтаре, все равно алчностью загорались глаза при виде золотого песка или самородного серебра. Покажешь жалкий серебряк, и сгорбленный ремесленник уже ведет к тебе свою жену или дочь. За десяток золотых монет простые солдаты с радостью делились военными секретами, за сотню золотых офицеры сами открывали проходы на перевалах, показывали тайные ходы в крепости. Хотя были и другие — те, что с презрением улыбался под пытками, и, умирая, пытался достать ножом.

— Ни чести, ни веры… Хумансы…

Золото, серебряные побрякушки, людская слава — пыль под ногами. С усмешкой Риивал снова коснулся ордена на груди. Люди совсем этого не понимают и никогда не понимали. Истинная награда воина не в этом — мелком, приходящем. Страшная схватка с сильным врагом, жестокие испытания у самого Края, и есть жизнь воина, его путь и цель. А желаннее всего для дроу «танец» с самой смертью, с Благословенной Ллос. Разве есть что-то более чистое и волнующее, чем пряное дыхание Темной госпожи за твоей спиной, и ее ледяные объятия? Они будоражат, заставляют твое сердце биться сильнее. Все лишнее, пустое, словно сгорает. Тело превращается стальной клинок, воплощение силы, которое без промаха разит врага. Что может сравниться с этим ощущением безраздельного восторга, бесконечной силы? Драгоценности, парчовые тряпки и пустые слова?

Сплюнув в пыль, он резко свернул к своей палатке. Сегодня его ждала тяжелая ночь, к которой следовало хорошенько подготовиться. Данное Богине слово нельзя было нарушать. Подношение должно быть обязательно вручено, раз произнесены слова о даре.

— Скоро, Темная госпожа… Скоро…

Тяжело вздохнул. Сегодняшнее подношение должно было стать всего лишь первой из длинной череды других. И сколько еще понадобиться ритуальных жертв, что Благословенная Ллос услышала его мольбы? Сотни, тысячи? Не известно. Но, главное, этой ночью начало будет положено.

— Это хороший воин… Госпожа будет довольна…

Подготовленные загодя вещи были уже сложены в небольшой вещмешок. Тщательно заточенные ножи спрятаны в особых карманах так, чтобы в любое мгновение оказаться в воздухе. Остальное, что нужно для дела, ждало его в лесу, в оборудованном схроне. Осталось лишь дождаться отбоя.

— Первая жертва… начало большого пути.

Комбат уже привык к его ночным шастаньям, видя в них пусть и причудливые и странные, но безусловно полезные упражнения для дела. Потому что прекрасно видел, как сильно «прибавил» взвод, данный под начало новоиспеченного сержанта. Бесконечные многокилометровые марши по полю и лесу, бессмысленные с виду (кидание камнями друг в друга, к примеру) испытания, конечно, не сделали из недавних гражданских людей опытных бойцов, но существенно повысили их выносливость, собранность, уверенность и сплоченность. Взвод уже не напоминал банду или шайку, а походил на полноценное подразделение Красной Армии. Словом, никто Риивалу не собирался чинить препятствий.

И едва дали команду «отбой», дроу уже был далеко в лесу. Переодетый в свое — мягкие ичиги на ногах, мешковатая серая хламида — он несся по уже знакомой лесной тропе прямо в топи. Там располагались приметные лишь для него вешки, по которым можно было пересечь болото и оказаться в нескольких верстах от города. По дороге же пришлось бы делать крюк почти в шесть десятков верст, то есть хорошо, если к утру доберешься. Ему же не резон было затягивать…