Дровосек: с топором в руках по миру Вальдиры.

— Я могу заверить, что данная вещь именно ТОТ САМЫЙ пояс, который принадлежал Карлу Лесорубу, — отчеканила собеседница и холодно посмотрела на меня.

— Извини, — покаялся я, мысленно костеря себя изо всех си за длинный язык, — просто понял из объяснений, что пояс Карла — вещь магическая, с некими свойствами, которые откроются лишь лесорубу. А на деле у меня в руках обычный ремень.

— Советую обратиться к магу, чтобы тот раскрыл секрет пояса. Можно еще купить свиток или зелье познания. Стоят недешево, но с гарантией узнаешь все о предмете, плюс, никто другой вроде того же мага об этом не узнает.

— Спасибо, леди, — слегка поклонился я женщине и тут же поспешил распрощаться, пока не испортил все очередной фразой. Отношение отношением, но баронесса явно не самый типичный персонаж в игре, от такой можно ожидать всего даже имея в активе хорошие, благожелательные отношения с замковыми жителями.

Нагрузив бревна на битюга и порадовавшись, что приобрел такую выносливую лошадку, я активировал свиток перемещения.

Худяк, как и всегда при наших встречах, отыскался в кузнице. Судя по тазикоподобной железке, которую обрабатывал кувалдой, гном готовил деталь доспеха.

— Привет, Худяк, — заорал я во все горло, надеясь докричаться до владельца кузни сквозь тот грохот, что царил вокруг меня.

— Чего? А-а, Дентис, ты, — гном на несколько секунд оторвался от работы, чтобы посмотреть на меня и прокричать (видать и сам оглох малость) ответ. — Слушай, подожди малеха на улице. Я сейчас быстро.

— Лады, — откликнулся я и последовал совету. В самом деле, чего торчать в жарком и прокопченном помещении, когда можно спокойно посидеть снаружи на травке. Пока дожидался гнома, распределил имевшиеся баллы, кинув все в выносливость.

Уровень 20.

Сила50 (бонус +2).

Выносливость 56 (бонус +2).

Ловкость 25.

Интеллект 1.

Мудрость 1.

Навык ЛЕСОРУБ (штраф — ЧЕРНЫЙ ЛЕСОРУБ) 28 (бонус +5).

Навык ЗНАКОМЫЕ ДЕРЕВЬЯ 18'.

В принципе выходит неплохо, пусть и излишне однобоко. Там еще продолжение моих талантов шло, но добраться до них и ознакомиться подробнее не успел — появился Худяк.

— Еще раз здорово, Дентис, — поприветствовал меня гном и протянул мне ладонь, с которой стянул толстую кожаную рукавицу. — Смотрю, привез что-то полезное?

Собеседник кивнул на моего битюга, рядом с которым лежали аккуратной кучкой полдюжины бревнышек — угольное дерево и черный клен. Лошадь я разгрузил сразу же, как добрался до худяковской кузницы.

— Ага, как и обещал перед нашим коротким расставанием пополнить тебе запас уголька, — подтвердил я. — Тут клен, черный клен и угольное дерево. Прямо как для тебя — даже пережигать не нужно.

Гном подошел к бревнам и присев на корточки, медленно провел по гладкой, антрацитово блестевшей коре, под которой пряталась ноздреватая древесина.

— Угольное дерево? М-дя… Дентис, а на фига оно мне?

— Как так? — я почти опешил, услышав вопрос собеседника. — Сам же просил редкие и ценные породы древесины. Вот прямо как по заказу — угольное дерево, тебе даже пережигать не нужно.

— Так именно что ценные деревья, чтобы пережечь на топливо для горна. Получается хороший уголек с особыми свойствами, а это, — гном хлопнул ладонью по бревну, которое перед этим оглаживал, — самый обычный уголь. Ни черта в нем особого нет. Понятно? Он простым кузнецам за счастье пойдет, а мне — нет.

— Предупреждать нужно, — буркнул я, припомнив, что в лесу еще оставались черные клены, считавшиеся более редкими и дорогими, чем шерех. Рассчитывал, что 'кузнечное' дерево окажется более приятственее гному, чем клен, с которым еще и повозиться нужно, чтобы получить уголь.

— Так я посчитал, что поймешь суть, — развел руками Худяк. — Ладно, возьму я всё вместе но 'угольки' пойдут дешевле.

— Эй, с чего это вдруг? — возмутился я предложением гнома. — По нашему договору я обязался доставлять редкие сорта древесины, ты — платить денежку. А то, что не все из этих редких деревьев подойдут и речи не было…

А дальше началась банальная свара покупатель-продавец, обычно именуемая более дипломатично торгом. Через пятнадцать минут мы ударили по рукам, согласившись, что за четыре бревна угольного дерева и два черного клена сумма в тридцать три золотых будет справедливой.

— Ты как Иуда сейчас, — проворчал Худяк в бороду, когда отсчитал последнюю монетку и передал горку золота мне. — Того за такую же сумму купили.

— Учи историю, Худяк, — довольно хохотнул я, принимая монеты и пряча те в мешок. — Иуде заплатили серебром, а ты мне золотом. Есть разница… кстати, у меня к тебе просьба будет одна. Не в службу, а в дружбу.

— Чего еще-то? Предупреждаю, что за лошадьми кататься в город не буду, если тебе вдруг взбрело в голову сделать парную упряжку и обзавестись возком, — вскинулся гном в ответ на мою речь. И чего так нервничать, словно для него провести некоторое время с лошадью — это нарушить некое ужасное табу.

— Да ладно, чего ты так на моего рысака окрысился, — я вытащил из мешка кусок хлеба и протянул битюгу и пока тот аккуратно ел его с моей ладони, погладил животное по морде, — Хороший, хороший жеребенок, кушай себе на здоровье.