Дроздово поле, или Ваня Житный на войне

Желтого, в красных подпалинах, Ерхана, которого Березай оставлять ни в какую не хотел, положили поверх автоматов, гранатометов, мин и прочего, — и все вместе покатили мотоцикл в гору. А как выбрались на дорогу, глядь-поглядь: едет грузовичок «Застава», за рулем цыганка Гордана, на руле сидит соловей, а из кузова им машет Яна, на плече которой устроился жаворлёночек. И слышится радостное коровье «м-м-у-у-у!»

Глава 13 Медведь и Боян

И вот, погрузив мотоцикл вместе со всем добром в кузов — корове пришлось потесниться, — едут они прочь от страшного шиптарского села. Правда, вначале подполковник вытащил из кармана баночку гуаши, капнул туда из фляжки и пальцем косо вывел на ветровом стекле: «Медведь».

— Это зачем?! — спросил Шишок.

— Чтоб все знали, кто едет! — отвечал подполковник, любуясь надписью. — Шиптарам во устрашение, а сербская полиция чтоб без толку не останавливала, — потом приглушенным голосом добавил:

— Обычно в таких случаях я кровью пишу… чужой кровью, но сегодня — нет, потому как тут женщины и дети! Сегодня совершенно случайно со мной не только гранатомет, но и охра.

Боян Югович же, едва забрался в кузов, тут же представился. И Гордана воскликнула:

— Вот так фами-илия!

Ваня подумал: чему это она так удивляется — фамилия как фамилия! Разве что: Югович — Югославия? Так у них в классе девочка есть Таня Русских — и что?

Домовик, по-прежнему не доверявший цыганке, сам сел за руль и понесся по встречному отпечатку рифленых колес «Заставы» — обратно в Леджан. Медведь дал гарантию, что с их коровой ничего не случится. Дескать, поминки-то ведь теперь справлять не надо! Узнав, что похоронен, подполковник сильно удивился и, почесав голову под красным беретом, рассказал, как было дело. Дескать, перед тем как мина в дом попала, он в окошко ушел, а ребятам только дверь была видна, вот они и решили… А живых-то, мол, в том доме и до мины никого не было, так что, де, опоздала она, сердешная…

— Надо бы свернуть к Резалу-селу, там у меня схрон, я ведь оружие шиптарское из того дома успел вынести: гранатометы, патроны, рожки… Да уж ладно — после!

А Ваня Житный во все глаза смотрел на подполковника: у Медведя было красивое круглое лицо с густыми, разросшимися бровями, ясный взгляд больших серых глаз и губы с приподнятыми уголками, — так что казалось, будто он все время чему-то радуется, — и лет ему было гораздо меньше тридцати! Вот ведь! Ваня-то, по рассказам Явора и Деши представил, что это какой-то пожилой Терминатор… Но нет, Медведь и могуч не был: двухметровой Златыгорке где-то по плечо. Да и горы мускулов, судя по всему у него не имелось, а вот, поди ж ты: Медведь!

Грузовик мчался мимо горной речки Белый Дрим, которая скрытно текла в густых зарослях, лишь иногда показываясь серебристыми промельками.

Березай держал на коленях мертвого Ерхана, а Яна гладила пса и уверяла лешего, что собачка скоро встанет и побежит.

— Как же, побежит она!.. — проворчал соловей.

А девочка — вот диво! — ответила:

— Еще как побежит! Есть человечий рай, а есть собачий — и туда все псы попадают.

Соловейко с подозрением уставился на жаворонка:

— Она по-птичьи понимает?

Жаворлёночек стал оправдываться, дескать, она не плохая — Сопля-то, и раз уж, дескать, Златыгорка так ее привечает, то вот он и решил научить девчонку нормальному языку — а вдруг да она, вправду, самовила! А, как известно, все вилы должны знать птичий язык!

Соловей тут же с презрением отвернулся от товарища. А Ваня хмыкнул: как уж жаворонок учил девочку птичьему языку — непонятно, но, судя по всему, дело обошлось без плевков! А Яна Божич тут сказала, погладив соловья по перышкам:

— Ты тоже хорошая птичка, я вас обоих усыновлю!

Березай, до тех пор скорбно молчавший, произнес голосом вокзальной справочной службы:

— Комната матери и ребенка находится на первом этаже здания вокзала. Повтор-ряю! Комната матери и ребенка…

Медведь засмеялся: дескать, веселые вы ребята и, главное, — боевые!

— До меня еще сколь шиптаров положили! А с виду-то — и не скажешь! — он ласково поглядел на Златыгорку, не расстающуюся с самодельным луком. — А тебя, красавица, я персонально приглашаю в свой отряд! Ты просто прирожденный снайпер! Нам такие во как нужны!

Но посестрима смущенно помотала головой. Соловей зато за нее ответил:

— Не, мы не можем, у нас свое задание: нам самовилу надо найти и попутно вас всех — и шиптаров в том числе — спасти!

Но Медведь его, конечно, не понял. Подполковник уже знал, что тут русские, и улыбка ярче прорисовалась на его лице, он выспрашивал, откуда они… Ваня Житный отвечал, что из Чудова.

— И Шишок?

Мальчик кивнул. Оказалось, что Медведь из саратовской глубинки. Ваня вспомнил песню:

— Огней так много золотых на улица-ax Саратова, парней так много холостых, а я люблю жена-то-ва!

— Во-во! — подтвердил подполковник.