Дрожь

Пару недель назад я возвращался домой под утро, до рассвета, и увидел человека, спящего в машине. Я припарковался у дома и выходил из машины, когда заметил его. Он лежал на руле в салоне «тойоты». Несколько минут я просто смотрел, пытаясь уговорить себя пройти мимо и заняться своими делами. Но все же подошел ближе, очень тихо, чтобы не разбудить его. Будить незнакомого человека крайне опасно — никогда не знаешь, как он отреагирует. Конечно, наша округа не самая плохая, но и не лучшая. Вообще-то люди просыпаются от выстрелов и в самых респектабельных районах.

Ночь была теплой, и окно салона со стороны водителя было открытым. Я стоял и смотрел на незнакомого человека, прислушиваясь к его храпу. Убедившись, что он жив, я уже собирался уходить, но тут он открыл глаза. Он не вскочил, не вскрикнул, даже не удивился. Просто выпрямился, посмотрел на меня абсолютно спокойно и сказал:

— Я не боюсь смерти.

— А я боюсь, — ответил я.

Он улыбнулся, обнажив плохие зубы: кривые и гнилые. Но его улыбка показалась мне прекрасной. Не знаю, как это объяснить.

— Может, вам следует почитать Библию? — спросил он, доставая книгу.

— Нет, спасибо, у меня все в порядке. — Теперь я уже жалел, что не отправился прямиком домой.

— Если с Богом у вас все в порядке, то вы не должны бояться смерти.

— Да нет, о Боге я бы не сказал…

— Ничего, — снова улыбнулся он мне. — Все придет.

— Может, у вас кончился бензин? — спросил я, надеясь побыстрее избавиться от своего спасителя. — Могу подвезти куда нужно.

— Спасибо. Я останусь тут.

— Простите, что побеспокоил. — Я повернулся, чтобы уйти, но он окликнул меня:

— Вы знакомы с моей женой?

Он был молодым черным парнем — наверное, надо было сразу об этом упомянуть. Я живу в Фаунтейн-Вэлли, населенной в основном латиноамериканцами, белыми и азиатами. Черных там немного, равно как и везде в округе Ориндже. Думаю, вы и сами это знаете. Вряд ли, конечно, он именно поэтому спал в машине. Но возможно, это была одна из причин.

— Вы знакомы с моей женой? — повторил он свой вопрос. — Ее зовут Анджела Маркс. Блондинка. Худая и симпатичная.

— Не думаю. Я тут всего пару месяцев.

— У нас дочь. Ей пять лет.

— Понятно.

— Ее зовут Халли. Халли Террелл. Анджела оставила свою фамилию, но я настоял, чтобы дочка получила мою. — Он посмотрел на меня. Белки его глаз были испещрены мелкими лопнувшими сосудиками. — Меня зовут Сэмюэл Террелл. — Он протянул руку прямо в открытое окно.

Его ладонь была сухой, как листья у меня на пороге.

— Джимми.