Дрожь

Вагончик фуникулера, такой знакомой красно-белой расцветки, стоит у платформы, но в будке оператора никого нет. Солнце исчезло за Альпами, небо окрашено в розовый цвет, тем не менее в здании не включена ни одна лампочка. Где все?

Дует ледяной ветер, бьет по лицу. Я кутаюсь в куртку. Сейчас не сезон, курорт откроется только через месяц, поэтому я не ожидала, что будут работать другие подъемники, но думала, что этот все-таки включат. Иначе как мы поднимемся на ледник? Или я приехала не в тот день? Я ошиблась?

Я бросаю на платформу сумку со сноубордом и достаю телефон, чтобы еще раз проверить письмо, которое пришло по электронной почте. «Знаю, что мы давно не виделись, но как насчет встречи старых друзей? Проведем вместе выходные? “Панорама”, ледник Дьябль, Ле-Роше. Встречаемся у вагончика фуникулера в 17 часов, в пятницу, 7 ноября. К. х[1]».

«К» – это Кертис. Если бы меня сюда пригласил кто-то другой, я бы просто стерла сообщение, оставив его без ответа.

– Эй, Милла!

Я вижу Брента, который вприпрыжку несется ко мне. Он на два года младше меня, значит, ему сейчас тридцать один, и он все еще не растерял своего мальчишеского шарма – непричесанные темные волосы свободно свисают по обеим сторонам лица, а когда он улыбается, появляются ямочки, хотя выглядит он измотанным и усталым.

Он сгребает меня в объятия, крепко прижимает к себе и отрывает от земли, так что мои ноги болтаются в воздухе. Я крепко обнимаю его в ответ. Я вспоминаю все те холодные ночи, которые провела в его постели. Я ругаю себя за то, что не связывалась с ним. Хотя после того, что случилось… Но он ведь тоже не пытался меня найти.

Я смотрю через его плечо и вижу острые горные пики, которые маячат вдали на фоне темнеющего неба. Я на самом деле хочу быть здесь? Еще не слишком поздно. Я могу извиниться, придумать какое-то оправдание, прыгнуть в свою машину и поехать домой в Шеффилд.

Кто-то откашливается позади нас. Мы прекращаем обниматься и видим Кертиса.

Почему-то я ожидала, что этот высокий блондин и теперь будет выглядеть так, как при нашей последней встрече. Тогда он был на грани срыва. Горе сломило его. Но конечно, выглядит он совсем по-другому. У него было десять лет, чтобы прийти в себя и пережить случившееся. Или спрятать свое горе в какой-то укромный уголок внутри себя.

Кертис обнимает меня легко и быстро.

– Рад видеть тебя, Милла.

– И я тебя.

Мне всегда было трудно смотреть ему в глаза, потому что он такой красавчик, черт его побери – и до сих пор выглядит великолепно, – но теперь это еще сложнее.

Кертис и Брент обмениваются рукопожатием, кожа Кертиса выглядит бледной на фоне руки Брента. Они привезли с собой сноуборды; в этом нет ничего удивительного. Мы едва ли смогли бы приехать в горы без наших досок. На них джинсы, как и на мне, но мне забавно видеть, как из-под курток для сноубординга у них торчат воротники рубашек.

– Надеюсь, что от меня не требовалось прибыть при полном параде, – говорю я.

Кертис оглядывает меня с головы до ног.

– Сойдет, – заявляет он.

Я сглатываю. У него все такие же голубые глаза, но они напоминают мне о человеке, о котором я не хочу думать. Также от Кертиса теперь не исходит тепло, которое я всегда чувствовала раньше. Именно ради него я приехала сюда, хотя поклялась себе никогда не возвращаться. И уже начинаю жалеть.

– Кого еще ждем? – спрашивает Брент.

Почему он смотрит на меня?

– Понятия не имею, – отвечаю я.

– Разве ты не знаешь? – смеется Кертис.

Шаги. Появляется Хизер. А это кто? Дейл? Не может быть! Они что, до сих пор вместе?

Раньше Дейл всегда ходил с растрепанными волосами, теперь они стильно подстрижены, а от пирсинга не осталось и следа. Он в модных ботинках для сноуборда, но выглядят они так, словно он ни разу в них не катался. Думаю, Хизер его укротила. Но по крайней мере, она разрешила ему взять с собой сноуборд.

Хизер одета в платье, черное и блестящее, с лосинами и сапогами до колена. Наверное, ей очень холодно, даже несмотря на то, что поверх платья надета куртка от Puffa. Когда она меня обнимает, я чувствую запах лака для волос, которым сбрызнуты ее длинные черные локоны.

– Я так рада тебя видеть, Милла!

Вероятно, она уже немало приняла на грудь перед тем, как добраться сюда, потому что слова кажутся искренними. Сапоги у нее на семисантиметровом каблуке, и благодаря им она оказывается сантиметра на два с половиной выше меня. Вероятно, она и обула их ради этого.

Она показывает мне кольцо.

– Вы поженились? – спрашиваю я. – Поздравляю!

– Три года назад, – отвечает она, и ее акцент кажется более сильным, чем когда-либо. Она из Ньюкасла, и по ее речи это сразу понятно.

Брент и Кертис хлопают Дейла по спине.

– Долго же ты собирался сделать ей предложение, братишка, – говорит Брент. Мне кажется, что и его лондонский акцент стал сильнее.

– На самом деле это я сделала ему предложение, – огрызается Хизер.