Дрожь

Оливия крепко спала, когда рано утром Джимми вышел из дома и отправился в аэропорт. Она улыбалась во сне, и голая загорелая нога лежала поверх простыни. На улице Гейджа ждало такси, но он не мог оторваться от этого зрелища. В мягком свете спальни разметанные по подушке волосы Оливии казались матовыми. Губы были приоткрыты, словно их владелица пыталась сказать что-то важное, может, попросить любимого остаться. Десять месяцев прошло, а Джимми до сих пор сомневался, что бы произошло, проснись Оливия в тот момент.

— Джимми, ты что, меня не слушаешь?

Ведущий громко проверял микрофон: «Раз-два-три, раз-два-три», — но сердце стучало в груди Джимми так сильно, что заглушало все остальные звуки.

Клубный рестлинг[2] проходил в их краях в воскресенье днем. Действо отличалось особой жестокостью и обилием напитков для зрителей. Дешевые места заполняли мелкие служащие и подростки, жаждущие жесткого «мочилова» с кровопролитием. Сектор у самого ринга предназначался для местных толстосумов, желающих следовать последней моде. Покуривая дорогущие сигары, они наблюдали за борьбой вместе со своими платиновыми блондинками-женами с красивыми обнаженными руками. А если в следующем месяце станут популярными петушиные бои, богатеи наверняка начнут их посещать и обсуждать результаты на утренних собраниях в своих преуспевающих компаниях или за утонченными коктейлями в шикарных кафе вроде «Файв-фит».

— Джимми? Очнись же ты! — Ролло теребил большой карман черного, явно с чужого плеча, пальто. Он напоминал ребенка-переростка, способного составлять в голове сложные шахматные партии, но не умеющего толком пользоваться газовым насосом. Наконец он извлек портативный компьютер и показал его другу. — Я собирался подарить это Блейну в знак примирения и хотел попросить его замолвить за меня словечко перед Пилар, но теперь не уверен...

— Конечно, Блей и спит и видит, как бы написать электронное письмо сенатору или разместить анкету на сайте знакомств! — Джимми чудом успел подхватить компьютер, неожиданно выскользнувший из неловких ручонок Ролло, и сунул его обратно в карман черного пальто друга. — Лучше бы ты раздобыл для него фото с автографом Скалы и пожизненную подписку на журнал «Качаем мышцы!».

Ролло подоткнул под себя полы пальто.

— Не стоило сюда приходить. И ты тоже рискуешь. Я как вошел, сразу заметил Акулу — сукин сын сновал возле арены. У меня аж мурашки по спине побежали от ужаса, словно я услышал музыку из «Челюстей». Вряд ли он меня засек, но...

— Раз ты его видел, то и он тебя тоже.

— Бррр, — вздрогнул Ролло. — Когда Акула на меня смотрит, мне кажется, что он читает мои мысли.

— Будь так, он давно бы тебя прикончил. Точнее, нас обоих... — Джимми окинул взглядом толпу. — Не волнуйся, чистым сердцам нечего бояться!

Ролло вытер нос тыльной стороной ладони.

— К нам с тобой это не относится.

Джимми усмехнулся.

— Смейся, смейся! Чего не порадоваться? Тебе же фартит, везунчик! — Ролло еще глубже зарылся в свое пальто. — Я родился под знаком больших неприятностей, черт побери! Джимми даже из ямы с дерьмом выходит чистеньким и сухим. А Ролло вечно попадает в переплет!

— Слушай, если ты так обеспокоен присутствием Акулы, то зачем вообще пришел? — Джимми смотрел, как крупные капли пота сползают по бровям Ролло.

— Но ведь и ты тоже здесь, не так ли? Хотя прекрасно знаешь, чем это может закончиться.

— Да ну?

Ролло потянул себя за нижнюю губу, словно за ручку двери.

— Об Акуле и Маклене я вообще больше не думаю. Эта паранойя в прошлом. А вот Пилар — проблема насущная. Нужно что-то с ней решать.

Джимми наблюдал, как хрустящие долларовые купюры дождем падают с балкона на ринг. Девушка наклонилась, чтобы их собрать, и несколько подвыпивших разгоряченных зрителей из первых рядов не преминули пощупать дамские прелести.

— Сколько ты ей должен? — спокойно спросил Джимми.

— Больше, чем могу у тебя занять. — Ролло снова снял очки. — Вот почему я и решил сегодня прийти. Прикинул, что если пообщаюсь с Блейном после боя, он с ней переговорит...

— Это бесполезно. Блейн не годится. Надо разговаривать с самой Пилар.

— Да она только и ждет, как со мной разделаться, старик! Надо разговаривать с самой Пилар! — Ролло покачал головой. — Тебя сто лет не было, все изменилось, понимаешь?!

— Очень на это надеюсь.

— Да нет, дружище, все изменилось в худшую сторону. Помнишь того скейтбордиста из Венеции? Так вот, он кинул Пилар пару раз по мелочи, а она за это приказала Блейну отрезать ему палец садовыми ножницами. Как тебе история?

— Пилар просто хочет запугать тебя.

— Да я видел этот палец! Она хранит его на кофейном столике в банке из-под оливок. Это совсем хреново, Джимми! Хреново! — Ролло облизнул губы. Оба знали, что будет дальше. — Ты поможешь мне? Ты нравишься Пилар.

— Пилар никто не нравится.

— Ну, насколько это вообще возможно...

Джимми снова оглядел толпу. Ему тоже показалось, что где-то он видел Акулу.

— Ладно, я поговорю с ней.

Ролло облегченно вздохнул. Толпа завыла, как только объявили Шакала, тучного борца в коротких шортах.

— Я пошел отсюда, — сказал Ролло.