Друд, или Человек в черном

Ведущая от подземной реки широкая лестница, статуи и барельефы, стражи у медной двери выглядели столь внушительно, что я приготовился вступить в некий величественный храм — однако, хотя освещенные фонарями гулкие помещения действительно смутно напоминали языческое святилище, у меня возникло впечатление, будто я очутился скорее в библиотеке, нежели в храме. На полках, что тянулись рядами вдоль стен первого зала и боковых комнат, лежали пергаментные свитки, глиняные таблицы и вполне современные книги. Я мельком заметил на корешках названия научных трудов и справочников, какие можно найти в любой хорошей библиотеке. В каждом помещении стояли несколько столов, освещенных факелами или свисающими с потолка жаровнями, и одна-другая низкая кушетка вроде тех, что встречались в богатых домах древних римлян, греков и египтян, если верить историкам. В комнатах сидели или расхаживали вдоль полок люди, в большинстве своем похожие на ласкаров, мадьяров, индусов и китайцев. Но никаких погруженных в опиумный сон старцев там не было — никаких лежачих мест, никаких опиумных трубок и ни слабейшего запаха проклятого наркотика. Я обратил внимание, что почти у всех мужчин невесть почему обриты головы.

Друд ждал меня во втором зале, Уилки. Он сидел под шипящим фонарем за маленьким столом, заваленным книгами и свитками, и пил чай из веджвудской чашки. Одетый в желтовато-коричневый балахон, сейчас он нисколько не походил на гробовщика в дурно скроенном костюме — выглядел гораздо внушительнее, — но при свете фонаря все изъяны внешности выделялись еще резче: почти лысый череп со шрамом, безвекие глаза, уродливый нос, словно укороченный ножом хирурга, слегка раздвоенная верхняя губа и бесформенные обрубки вместо ушей. Он встал и протянул мне руку.

— Добро пожаловать, мистер Диккенс-с-с, — проговорил он с характерным присвистом и пришепетыванием, которые я столь безуспешно пытался воспроизвести для вас. — Я ждал вас-с-с.

— Откуда вы знали, что я приду, мистер Друд? — спросил я, пожимая холодную белую руку и стараясь не поморщиться от отвращения.

Он улыбнулся, Уилки, и я снова увидел мелкие, редкие, очень острые зубы и мелькающий за ними розовый язык, поразительно проворный.

— Вы человек весьма любопытный, мистер Диккенс-с-с, — сказал Друд. — Это видно по вашим замечательным романам и повес-с-с-тям. Все ваши с-с-сочинения вызывают у меня подлинное вос-с-схищение.

— Благодарю вас, вы очень любезны, — ответствовал я.

Можете представить, дорогой Уилки, как чудно я чувствовал себя, сидя в храмоподобной библиотеке Подземного города со странным субъектом, ставшим постоянным персонажем моих снов со дня Стейплхерстской катастрофы, и слушая, как он хвалит мои книги, словно я только что закончил публичные чтения в Манчестере.

Прежде чем я успел придумать, что еще сказать, Друд налил мне чаю в изящную фарфоровую чашку и промолвил:

— Уверен, у вас-с-с ес-с-сть вопрос-с-сы ко мне.

— Конечно, мистер Друд. И я надеюсь, вы не сочтете их дерзкими или чересчур личными. Не стану скрывать, мне не терпится узнать, кто вы такой и откуда родом, что привело вас сюда… в Подземный город, почему вы оказались на фолкстонском поезде, в общем — всё.

— В таком случае я рас-с-скажу вам все, мистер Диккенс-с-с, — ответил мой диковинный собеседник.

Следующие полчаса я пил чай и слушал его повествование, друг мой. Вы хотели бы узнать биографию Друда прямо сейчас — или отложим это на другой день?

Я огляделся по сторонам. Мы находились примерно в миле от Гэдсхилл-плейс. Я осознал, что слегка задыхаюсь от быстрой ходьбы, но головная боль улетучилась, пока я завороженно внимал невероятному рассказу.

— Зачем откладывать, Диккенс? Давайте уж дослушаем историю до конца.

— До конца еще далеко, дорогой Уилки, — сказал Диккенс, постукивая тростью по земле на каждом втором шаге. — Если честно, история только начинается. Но я расскажу вам все, что поведал мне Друд той ночью, — правда, в сжатой форме, поскольку конечный пункт нашего маршрута уже показался впереди.