Друг

Просторный, бесшумный, сверкающий лифт фирмы «Отис» поднял Виктора Тришкина на семнадцатый этаж. На площадке с обильной зеленью в керамических горшках находилась одна-единственная дверь без признаков замков и глазка. Но две телекамеры в углах брали Палача в поле зрения крест-накрест. Кнопки звонка рядом с дверью тоже не было. Однако когда Виктор подошел к двери, из-под потолка раздался голос: входите. Тихо щелкнул электромагнитный дистанционный замок, Палач вошел в холл. Это была еще не квартира – всего лишь первый бастион. В углу, за обычным письменным столом с мониторами, микрофоном и телефоном сидел охранник.

– Подождите пять секунд, – сказал охранник. – Сейчас подойдет помощник Гранта Витальевича и проводит вас.

Спустя несколько секунд действительно появился помощник, кивнул Палачу, и они вошли еще в одну дверь – теперь уже в квартиру… Ее роскошь ошеломляла не меньше, чем размеры.

– Грант Витальевич ожидает вас в альпинарии, – сказал помощник. – Прошу.

Он распахнул дверь… И ошеломленный Палач замер. Одна стена просторного зала была стеклянной, прозрачной. За стеклом горело закатное небо, а здесь, в зале, росли цветы, небольшие деревья и шумел водопад. Закат пылал, рукотворный оазис казался земным раем.

– Ну, что встал, Виктор? – раздался голос Сына. – Поднимайся.

Пол в помещении был поднят почти на метр, и наверх вели четыре ступеньки. Палач поднялся. Сын сидел в плетеном кресле возле высокой свечки можжевельника. Он был в полосатом черно-белом пуловере, бежевых вельветовых джинсах и тапочках на босу ногу.

– Добрый вечер, Грант Витальевич, – сказал Палач. – У вас тут такое чудо света!

– Нравится?

– Еще бы! Настоящий зимний сад.

– Отец предпочитал называть альпинарием. Это все его задумки. Денег сюда вложено немерено, Витя.

Палач прошел по мощенной камнем дорожке. Шумел водопад, на камнях альпийской горки росли цветы. В тихой заводи на прозрачной воде лежали кувшинки… Именно здесь, подумал Палач, застрелился Папа. Вот ведь как бывает! Денег настрогал – страшное дело! Казалось бы – живи да радуйся посреди такой красоты. Ан нет! Рак мозга. И никакие деньги помочь уже не в силах…

Виктор пожал протянутую руку, опустился в кресло рядом с Сыном.

– Ты с чем пришел?

– Есть одна проблема нехорошая, Грант Виталич.

– Что за проблема?

– Налет на одну из наших точек. Убиты барыга и бригадир.

– Вот как? – сказал Грант и свел брови. Палач механически отметил, что точно так же делал Папа, когда был недоволен. – Сколько пенок мы снимали с этой точки?

– Две-две с половиной в месяц.

– Ага… две-две с половиной. Ну, так что там произошло?

– Мутная история, Грант Виталич. Около часу дня мне позвонил бригадир. Сказал, что к барыге закатился незваный гость. Я послал людей разобраться. Они были на месте уже через двадцать минут, но обнаружили только трупы в незапертой квартире. Оба убиты профессионально.

– М-да, – сказал Сын. – Не здорово, Виктор.

– Очень не здорово. Самое паршивое, что это та самая точка, с которой мы недавно имели проблемы. Помните: отец одной девки застремничал?

– Конечно, помню. Пожалуй, ты тогда совершил ошибку… Ну да ладно, рассказывай дальше.

– Думаю, Грант Виталич, что налет не случаен. Барыга с ног до головы обсыпан порошком. Если бы там орудовали наркоманы, порошок они бы забрали.

– Похоже на месть, – сказал Сын.

– Вот именно.

Грант закурил и сквозь струйку дыма внимательно посмотрел на Палача. Всего неделю назад, когда Сыну остро была нужна поддержка, Палач ушел в сторону… А ведь именно он, бывший мент Тришкин, должен был решить вопрос с Лордом и Соловьем. Но он занял нейтральную позицию. Решил выждать, чья возьмет. Грант это запомнил. И решил, что строго накажет. Но пока этот момент не наступил – сейчас заменить Палача было совершенно невозможно.

– Что, Виктор, думаешь предпринять? – спросил Сын вполне нейтрально.

– Хочу, во-первых, лично осмотреть квартиру… если менты не опередят. Во-вторых, поработать с девкой, папаша которой навел шухер… Думаю, что удастся что-нибудь зацепить. И, в-третьих, будем проверять окрестных нарков.

– Ну что ж? – сказал Сын. – Действуй, Виктор Федорович. И держи меня в курсе.

Палач откланялся, оставив Сына у искусственного водопада в окружении цветов. Настроение у Тришкина было неважным. Беспокоила перспектива нелегального досмотра квартиры с криминальными трупами. Но – необходимо исправлять ошибку, допущенную с Лордом и Соловьем. И зарабатывать очки на будущее.

* * *

Ночью Тришкин посетил квартиру Толстого. Нельзя сказать, что это была приятная экскурсия. Но пользу она, несомненно, принесла. Утром Виктор уже смог доложить Сыну:

– В квартиру убийцу Толстый впустил сам. Вероятно, знал его. А ведь сто раз было говорено: не торгуй с хаты! Но ленив был, паразит, до бескраю…

– Ненужные подробности опускай, – бросил Сын.

– Понял. Вероятно, знал. Но предположить, что убийца – наркоман, нельзя: Толстый порошком обсыпан, как пышка сахарной пудрой.

– Да, – сказал Сын, – наркоша порошок никогда не высыплет. А точно – героин?

– Точно. Я пробовал.