Друг другу нужны

К ним никто не подходил, только слизеринцы смотрели издали с какими-то странными выражениями лиц, но Гермиона на них внимания не обращала, а для Гарри существовала только она. Он только отметил краем глаза, что дернувшийся было Малфой остался на месте, правда, что это значит, мальчику было непонятно.

Входя в Большой зал, Гермиона рассматривала его с точки зрения своей памяти, все больше понимая — она не хочет здесь быть. Гарри только вздохнул, почувствовав ее настроение и прижал к себе, усмехнувшись в ответ на возмущенный взгляд профессора МакГонагалл. Щадить чувства женщина, столько раз фактически предававшей весь факультет, да и его самого, Гарри не желал.

— Близнецов нет, — заметила Гермиона, оглядев стол факультета. — А вот Рон и Джинни есть.

— Ну и хорошо, что нет, — сообщил ей в ответ мальчик. — Меньше «шуточек» будет, да и жертв всяко меньше.

— А Рон на тебя волком смотрит, — хмыкнула девочка. — Давай отсядем от него?

— Давай, — согласился Гарри.

— Шрамоголовый урод… — услышал он бурчание рыжего, проходя мимо.

Теперь Гарри понимал, как же глуп был, простив предавшего его Рона на четвертом курсе. Теперь он знал, что Уизли его предавал далеко не один раз, поэтому и шансов тому давать больше не хотел. Джинни, на первый взгляд, ничего ни в какой тетрадке не писала.

— Надо от квиддича отказаться, — заметил Гарри. — Чтобы ты за меня не волновалась.

На эту фразу Гермиона честно попыталась мурлыкнуть, так была ей приятна забота мальчика. Поулыбавшись друг другу, они прослушали традиционные объявления директора, выглядевшего совершенно задерганным, и уже хотели приступить к еде, когда мимо них прошел младший из сыновей Уизли, сильно толкнув Гарри локтем. От этого стол даже слегка содрогнулся, а отвлекшаяся Гермиона не увидела, что произошло с ее бокалом, поэтому, убедившись в том, что с любимым все в порядке, она отпила сока. Точнее, попыталась.

— А-а-а-а-а! — громко закричал Рональд, падая на пол и начав извиваться. К нему направилась профессор МакГонагалл.

— Мистер Уизли! — воскликнула она. — Что вы творите? Немедленно прекратите!

— Больно! Больно! — закричал шестой Уизли, заставив нахмурившуюся женщину махнуть палочкой.

— Интересно, что произошло? — поинтересовалась Гермиона, все еще держа бокал в руке.

— Кажется, я знаю, — вздохнул Гарри, вспомнив, о чем говорила ему любимая в тот, последний раз. — Проверь-ка сок…

— Ой… — девочка активировала кольцо-концентратор, прошептав формулу проверки и побледнела. — Амортенция… концентрированная, почти яд…

— Помнишь, что мсье Франц о зельях говорил? — спросил ее мальчик и, увидев кивок, продолжил: — Ну вот… Видимо, отомстить хотел.

— Но за что?! — Гермиона была такой подлостью поражена в самое сердце.

На эту фразу Гарри только вздохнул. Стремление Рона действовать под влиянием момента, он хорошо изучил в прошлых жизнях, потому счел вопрос риторическим. А доставленному в Больничное крыло мистеру Уизли было совсем нехорошо, так как в нем выгорала сама суть магии. Пожелав отравить и подчинить носителя истинной любви, мальчик совершил преступление против самой сути мира. А магия вторых шансов не дает. Мучавшийся от боли мистер Уизли в Мунго отправлен не был, так как директору очень не хотелось за него платить. Именно поэтому помощи он так и не дождался.

Глава 7

В гостиной факультета Гермиона устроилась с Гарри на диване. Расставаться с ним она не хотела, да и он с ней тоже, поэтому девочка решила, что одну ночь сможет переночевать и тут, а утром можно будет связаться с мсье Францем, чтобы выяснить, надо ли им оставаться в школе.

— По идее, у нас должно быть отдельное помещение, — задумчиво проговорил Гарри, — вот только где оно?

— Ну, подождем немного, пока первачков разведут… — ответила ему Гермиона. — А потом старосту спросим.

— Хорошая мысль, — улыбнулся мальчик, обнимая свою девочку.

Гермиона оперлась на него, прикрывая глаза. Несмотря на свою память, она верила в то, что в гостиной ничего плохого случиться не может. Вот старосты повели первачков, а в гостиную вошла раздраженная тем, что ей предстояло сделать, профессор МакГонагалл. Возникшие перед ней буквально несколько минут назад пергамент и ключ вспыхивали красным огнем, что говорило о срочности. Прочтя же написанное, профессор разозлилась, но, тем не менее, отправилась в гостиную факультета, чтобы высказать свое мнение по поводу каких-то привилегий, ранее ей не встречавшихся.

— Мистер Поттер и мисс Грейнджер! — зло воскликнула декан, но осеклась.

Вскочивший Гарри напружинился, будто готовясь к прыжку, его крылья раскрылись, укрывая вскрикнувшую от неожиданного окрика Гермиону. Минерва, замерев, смотрела на то, чего, по ее мнению, быть просто не могло — белоснежные крылья и яркое сияние, с которым едва справлялся артефакт, все сказали профессору.

— Ваш ключ, — намного тише произнесла она. — Ваши покои — вот там, — показала она рукой.

— Благодарю, профессор, — кивнул Гарри.