Друг фараона

– Храм Гем-Атон закончен, повелитель. Когда я покидал провинцию, там уже начали славить имя великого Солнца, хотя тогда работы еще продолжались. Царский сын Куша принц Кашт неукоснительно исполнял твою волю, и храм был возведен в рекордно короткие сроки. По красоте он не многим уступает храму Атона в Фивах.

– Мой наместник Нубии, Царский сын Куша Кашт, сообщил мне это, и я рад, что ты подтвердил его слова. В последнее время мне многие врут. Они сообщают, что выполнили мои повеления, но сами ничего не сделали. А божественный Атон видит их лукавство и гневается на весь Египет! – голос фараона перешел на крик. – Глупые и своекорыстные людишки! Они не хотят понять, что все, что я делаю только для славы и благосостояния страны. Почему же мне противодействуют? Скажи, Нехези, верный слуга фараона?

– Многие завидуют твоей государственной мудрости и не хотят лишаться доходов, которые они потеряли из-за строительства храмов Атону, – ответил Нехези.

– Как трудно, – фараон поднес руку ко лбу и вытер проступивший пот, – вершить благие дела во имя Солнца. Но я не сверну с пути. Ты выбил надпись в городе Напата, о которой я просил тебя?

– Да, повелитель, – Нехези достал папирус заранее им приготовленный. – Все, что было выбито камнечсечцами на каменной стеле, здесь.

– Читай! – бросил владыка.

Нехези развернул папирус и громким и четким голосом, чеканя каждое слово, стал произносить текст священной надписи:

– Это клятва моя во веки веков! Тому свидетельством выступает надпись эта! Во славу великого Атона мною выстроен в провинции Куш великий храм Атона и люди узнали свет истинного божества, наместником и первым слугой коего я, фараон, являюсь в Египте. Светла земля, когда Атон поднимается на горизонте, и когда ты сияешь днем. Ты изгоняешь Тьму и даришь свет своими лучами!

Лицо фараона просветлело.

– Замечательно, – воскликнул он. – Замечательно! Я использую эти слова для нового гимна в честь Атона. Я назову его «День и человек».

– Это будет прекрасный гимн, владыка, – льстиво заявил Мерира.

– Мне также нравится название, муж мой, – защебетала Нефертити, обращаясь к мужу. Затем она повернула свою головку и с улыбкой посмотрела на Нехези. – Ты хорошо служишь Египту и фараону, писец Нехези.

– Твоя похвала лучшая награда для меня, госпожа обеих земель, – он низко склонил голову в знак почтения.

– Нехези верный слуга и я награжу его по достоинству. А пока пусть приведут девочек в сад и там, Нехези прочтет для них свой папирус. Такова моя воля.

– Благодарю владыку обеих земель за оказанную честь.

– Иди в сад, Нехези. Тебя проводят!

Нехези отправился в сад читать дочерям фараона свою надпись на стеле.

Фараон тем временем окинул взглядом придворных и торжественно произнес:

– Я всегда отмечаю тех, кто, верно служит своему фараону и богу Атону! Сегодня я еще раз отмечаю заслуги Мерира! Пусть украсят его золотом! Повесьте золото ему на шею! Украсьте золотом его руки и ноги! Он заслужил это, и бог отметил его старания! Он всегда внимательно внимает фараону и чтит бога Атона прежде всего! Мерира!

– Я рядом, повелитель!

– Я дарю тебе 150 рабов и велю украсить новыми барельефами твою гробницу за государственный счет!

Мерира упал на колени и ткнулся головой в расписанный пол.

– Также я хочу отметить и моего военачальника Маи, – продолжил фараон. – Он всегда делает так, как приказал ему фараон! Вот истинный долг каждого придворного. Пусть твоя гробница17, Маи, станет лучшей по росписи и пусть на стенах её изобразят мои милости к тебе.

Маи пал на колени и также благодарил фараона.

– Пантеон гробниц в Ахетатоне, – продолжил фараон, – станет самым великим пантеоном в Египте на долгие долгие времена. И в этом пантеоне станут храниться под неусыпной охраной множества воинов и жрецов священные мумии тех, кто служил Атону! Святотатственная рука грабителя могил не посмеет коснуться гробницы верного мне! В этом я даю вам свое слово!

***

Нехези в сопровождении слуг вышел в сад и увидел там четырех незамужних дочерей Эхнатона. Они играли, бегая друг за другом, и весело смеялись. Только самая старшая царевна Анхесенатон18 стояла в стороне и, смотря на сестер, улыбалась.

У фараона было еще две дочери, которых он уже выдал замуж, и потому сейчас Анхесенатон исполняла роль старшей и мудрой сестры. Ранее Нехези уже приходилось видеть дочерей фараона, но говорить с ними он не удостаивался чести. Этим Эхнатон хотел выказать ему свое большое расположение.

Нехези широко раскрыл глаза и смотрел на юную принцессу Египта. Анхесенатон превратились за тот год, что они не виделись, в настоящую красавицу. Высокая, статная с тонкой талией царевна так и излучала жизнь и здоровье. А глаза! У неё были прекрасные глаза матери Нефертити и такая же длинная и красивая шея.

«Настоящий цветок расцвел в саду у фараона, – подумал он. – Но лучше ли она Мерани? В этой нет той твердости и воли, что характерна для молодой похитительницы сокровищ. Анхесенатон девушка, воспитанная в лучших египетских традициях. Хотя кто знает, что у неё в душе? Её отец великий реформатор».