Друг или враг?

В течение всего XV века шла борьба цеха позументщиков с ленточным станком. В Данциге городские власти запретили использование этой машины. В 1685 году применение станка было запрещено по всей Германии. Магистрат в Гамбурге даже приговорил станок… к смертной казни, и он был сожжен на городской площади палачом. В 1799 году в Лионе судили изобретенную Жозефом Жаккаром машину для узорчатого тканья. Правда, уже в 1834 году (в этот год умер Жаккар) в Лионе работало около 30 тысяч таких машин, а в 1840 году благодарный город воздвиг памятник изобретателю.

Однако что вспоминать средние века, если в 1962 году, как сообщали французские газеты, крестьяне в Бретани разрушили механизированную животноводческую ферму! В наши дни в промышленно развитых странах Запада демонстрации рабочих и служащих против введения автоматизации производства и связанных с этим сокращений числа рабочих мест стали серьезным политическим явлением, с которым вынуждены считаться и правительства, и владельцы предприятий.

Следует ли говорить, что во всех этих случаях технический прогресс, техника выступают как сила, противостоящая интересам трудового населения? Безработица — не просто временный резерв рабочей силы. Она — органически присущий капиталистической экономике признак, оборотная сторона научно-технического прогресса и высокой производительности общественного труда в условиях высокоавтоматизированного крупного машинного производства капиталистического типа. Но если джинн технического прогресса выступает против интересов трудящихся, то есть против большинства членов общества, то вполне ясно, что не трудящимся, не обществу принадлежит реальная власть над ним.

Кому же досталась волшебная лампа? Обратимся опять к теоретику современной капиталистической экономики Дж. Гэлбрайту. Он дает недвусмысленный ответ на интересующий нас вопрос: «Возникновение крупных корпораций обеспечивает возможность навязывать волю их владельцев и управляющих фирмой обществу — не только устанавливать цены и издержки, но влиять на потребителей, организовывать поставки материалов и полуфабрикатов, мобилизовывать собственные накопления и капитал, проводить свою политику в отношении рабочей силы и оказывать воздействие на взгляды общества и деятельность государств». Исторический опыт человечества не противоречит этому признанию. Надо лишь не забывать о том, что не только производственный капитал и его владельцы являются полновластными хозяевами чудодейственных научно-технических достижений НТР в капиталистических странах. Власть они делят с банкирами — некоронованными королями капиталистического мира. Теснейшая связь между банками и промышленностью в капиталистической экономике империализма раскрыта в трудах В. И. Ленина, подчеркивавшего все более полную зависимость промышленного капиталиста от банка.

Использование накопленных богатств для наживы без затрат труда имеет давнюю историю. Источники сообщают, что 2700 лет до нашей эры богачи отдавали товары в долг под большие проценты. В законах Хаммурапи излагались правила хранения денежных средств и регулировался порядок предоставления ссуд за проценты. В долг давались не только деньги, но и товары — зерно, финики, масло, шерсть. Хранились они чаще всего в храмах — самых безопасных местах. Жрецы храмов сами давали ссуды, выступали в роли банкиров. Видимо, не случайно в числе самых ранних сведений о технических устройствах — описания замков и ключей храмов. В 346 году до нашей эры Герострат поджег прекрасный храм Артемиды Эфесской не для того, чтобы прославиться этим бессмысленным поступком, как теперь часто утверждается, а для того, чтобы скрыть следы преступления — ограбления храма.

Первый банк современного типа возник в Генуе в 1407 году. В Италии же появились первые банкноты, хотя в широкое обращение они были выпущены значительно позже, в 1664 году, банком Англии.

После промышленной революции, с развитием капиталистического производства, капитал для ссуд и капитал, используемый предпринимателями для организации производства товаров, разделились. Торговля деньгами стала основой банковского капитала. На протяжении XIX и XX веков идет процесс его концентрации, сосредоточения в немногих банках-гигантах, названных В. И. Лениным главными нервными узлами всей капиталистической системы народного хозяйства. Только в США в 1929–1933 годах разорилось и перестало существовать около 10 тысяч частных банков. В 1930 году появился один из крупнейших банков США и всего мира — «Бэнк оф Америка». В 1955 году слияние банков привело к организации принадлежащего клану миллиардеров Рокфеллеров «Чейз Манхэттен корпорейшн». В Великобритании постепенно 90 процентов всех вкладов сосредоточилось в четырех банках, называемых «Большой четверкой», — «Ллойдз бэнк», «Мидленд бэнк», «Нэшнл Вестминстер бэнк» и «Барклайз Мартинс бэнк».