Друг моего мужа

Мне лето не нужно, мне надо огонь в заморозки, это так просто, эта мысль пришла ко мне лишь сейчас.

- Ответишь? - пробирается в уши шепот Олеси, она кусает мочку, ерзает на мне.

- Да. Подожди, - тянусь за телефоном. смотрю на экран и морщусь, подбрасываю Олесю, и она плюхается в соседнее кресло. Принимаю вызов и гаркаю, - еду уже.

Поворачиваюсь к невесте.

- Ты сейчас занят, - говорит Олеся и поправляет платье, на лице нет недовольства, оан жмурится, как кошка, от бьющего в лобовое стекло солнца. - Но у нас вечер и ночь есть, да?

- Да, - подтверждаю, кладу руки на руль. - Я сегодня пораньше закончу, если приедешь первая - закажи ужин.

- Я приготовлю, - она перегибается между сидений, с заднего дивана подхватывает сумочку. - Кстати, утром мне Ира звонила, спрашивала твой номер.

- Зачем? - выруливаю на дорогу и паркуюсь возле длинного парка офисов.

- На работу хочет к тебе, - Олеся двигает к себе зеркало и пальцем поправляет смазанную помаду. - Я ей сказала адрес, пусть идет на собеседование.

- Правильно.

- Тогда до вечера? - она чмокает воздух возле моих губ и открывает машину.

Хлопает дверью.

Провожаю взглядом ее фигуру, Олеся идет и покачивает бедрами. Розовое обтягивающее платье, высокий блондинистый хвост - она эффектна, на нее оборачиваются.

Вливаюсь в поток машин.

Ира.

Она почти неделю ждет, когда всплывут документы, неприглядная статистика, которую Никита скрывает станет достянием общественности.

Она сама знает, что муж банкрот?

Заезжаю на парковку. Закрываю машину, по разлинованному бетонному полу шагаю к тамбуру. Проверяю телефон и замедляю шаг, когда позади раздается гулкий стук каблуков.

Не оборачиваясь знаю, что это она, не выдержала, явилась просить за мужа, унижаться будет, чего я и добивался, но мной сейчас такая глухая усталось владеет, что никакой радости я не испытываю, и видеть ее мне меньше всего хочется.

Берусь за ручку, открываю дверь.

- Привет, - ладонь осторожно касается моего плеча, и звучат слова из прошлого, после которых я оборачиваюсь. - Я соскучилась.

Глава 30

Полтора года назад, январь

ИЛЬЯ

За окном шумит вьюга, ветер швыряет в стеклу снежную крупку, в машине тепло, сухо, я как на иголках сижу, глаз не свожу с ее подъезда.

Подняться сам не могу, она не разрешает, и это глупо, растираю лицо ладонями и смеюсь. Слушаю ее, как закон, незыблемое правило, друзья на разные голоса твердят, что я превратился в слюнтяя и подкаблучника, но мне ср*ть.

Я ведь знаю, как на самом деле. И она знает. Это то, что из глубин веков тянется, этому чувству объяснения нет, против него не нашли лекарства, нельзя сделать прививку, исцеления не будет, оно зовется любовь.

Хлопает дверь подъезда, и я в кресле дергаюсь, вижу, как она торопливо сбегает по ступенькам, за собой катит большой чемодан. Ветер развевает красный шарф, на черные волосы падают снежинки.

Выбираюсь из машины, закрываюсь от летящего в лицо снега и бегу ей навстречу.

- Уже решил, что ты передумала, - целую холодную щеку, выхватываю у нее чемодан. - Почему так долго? Я час ждал.

- Собиралась, - отмахивается она от снежинок и останаливается у моей машины.

Загружаю ее чемодан в багажник, открываю дверь.

- Садись скорей, грейся, - почти толкаю ее в тепло салона, огибаю машину и плюхаюсь за руль. - Холодина, - улыбаюсь и растираю руки.

- Поехали, - она хмурится, в окно наблюдает за своим подъездом.

- Случилось что-то? - трогаюсь. Поднимаю глаза к ее окнам, но из-за метели ничего различить не могу. - Мы торопимся? Что родители сказали?

- Ничего.

- Ира, - выезжаю со двора, поворачиваюсь на нее.

- Ничего хорошего, - добавляет она и морщит лоб. - Ничего нового. Ничего инетресного. И ничего важного.

Выезжаю на дорогу. Мимо остановки с подпрыгивающими на морозе девушками, мимо торгового центра, мимо комплекса, в котором год назад мы на ночном сеансе несколько часов занимались сексом на диване кинотеатра, а внизу на экране крутилась какая-то ерунда, мы даже не зметили, комедии это были или триллеры.

- То есть они против? - уточняю, хотя по ее виду и так все ясно, она кусает губы, а лицо такое расстроенное, словно вот-вот разрыдается.

- Что за дьявол, - выругавшись, крепче сжимаю руль. - Серьезно, Ира, они против? Кольцо они видели, ты сказала? Чего им еще надо?

Она переводит взгляд на свои пальцы, на безымянном поворачивает колечко. Только сейчас замечаю, что она не от холода такая красная, она заплаканная, ее всю трясет.

А у меня внутри злость растет, какого хрена они ее доводят, почему в нашу жизнь лезут, хотят решения за нас принимать?

- Я в твоем отце разочарован, - говорю, рулю по заснеженным улицам. - Он же спрашивал - ты жениться хочешь? Я хочу. Но этого недостаточно, да, это как игра, сложный квест, есть только новые уровни, а конца не предвидится, что ему на это раз надо? Чтобы я дерево посадил, дом построил, сам сына родил, что?

- Он тебе что-то говорил? - Ира поворачивает голову. - Папа.

Молчу, слежу за движениями дворников, они со скрежетом смахивают снег со стекла, я мысленно обзываю себя идиотом.