Друг мой Лёшка

Лишь один эпизод за всю долгую и даже славную службу Бориса Петровича мог поставить под сомнение его исключительную честность и порядочность. Никто, правда, не знал об этом случае, кроме, разумеется, его участников.

С Геной Кузней Бориса Петровича свела судьба по вопросу, можно сказать, бытовому и вроде как банальному. Геннадий Анатольевич к тому времени уже завязал с криминалом и занимался легальным бизнесом, который его партнер захотел забрать в единоличное пользование, организовав со своим человеком в органах уголовное дело. Борис Петрович в это время исполнял обязанности зам. начальника районного отдела УВД и суть дела понял сразу, как только ознакомился с документами. Посему Геннадия Анатольевича отпустил, а человеку, который это дело сфабриковал, объявил выговор.

Второй раз их пути пересеклись уже за год до кончины супруги Бориса Петровича. У Ольги выявили серьезные проблемы со здоровьем, и некий аноним оплатил покупку и доставку очень дорогого лекарства из-за границы. Нужно сказать, что и там, за границей, этот препарат стоил баснословных денег, и достать его было непросто. Ольге это продлило жизнь почти на год. По своим каналам Борис узнал, кто этот благотворитель и, связавшись с ним, сказал спасибо, но предупредил, чтобы тот не ждал особого к себе отношения, если они встретятся по части нарушения закона.

На что бывший бандит вспылил:

— Да что же вы, менты, как те же барыги, всё на деньги переводите? Я тебе платил, чтобы ты по закону мое дело расследовал?

Борис Петрович извинился, понимая, что не сможет рассчитаться с Геной Кузней.

Но вот случайно, когда уже и служба закончилась, представилась возможность отплатить за оказанную когда-то услугу. За тот год, который продлил его супружескую счастливую жизнь.

Когда хозяин квартиры оставил меня одного в комнате, я сидел в старом уютном кресле, осмысливая всё произошедшее и происходящее со мной. В моей жизни вдруг появлялись новые люди, многие из которых были довольно странными. Иногда я сам вел себя очень странно, как, например, сегодня, когда незнакомцу вывалил информацию, которая при определенных обстоятельствах может быть использована во вред мне и моим друзьям.

Но, наконец, волнение улеглось, и организм просигналил, что пора спать. Я пошел в ванную. Везде лежали ковры, которые приглушали звуки шагов. На кухне горел свет и дверь была приоткрыта. Я услышал, как сосед начал с кем-то разговаривать по телефону. Услышанное заставило меня замереть.

— Геннадий Анатольевич? Узнаешь? — Это был голос Бориса Петровича, и через паузу он же добавил: — Столько же, сколько и зим.

файл.22

Лена и Леша перебрались в квартиру напротив, ключи от которой Лене оставила хозяйка, чтобы кормить рыбок, поливать цветы, пока она была в загранкомандировке. Естественно, из съестного здесь был только чай в пакетиках. Можно было и поголодать, конечно, но самый жор как раз и напоминает о себе, когда в доме есть нечего.

Осмотрев двор и убедившись, что там всё спокойно, друзья решили сходить в супермаркет хоть что-нибудь приобрести на ужин.

На обратном пути их ждал сюрприз: возле подъезда стоял немалых размеров внедорожник. Леша предложил опустить капюшоны и пройти мимо странного авто как ни в чем не бывало.

У Лены созрел план получше: они зайдут в крайний подъезд дома, а там — на чердак и через него уже попадут к себе. Если вырос в этом дворе, то такие вещи знаешь, неважно, мальчик ты или девочка. На верхнем этаже Лена показала, какой шуруп нужно выкрутить, чтобы отодвинуть одну из пружин и открыть дверь на крышу.

— А ты, видно, не такой уж паинькой была в школе, как мы считали, — заключил Лешка, пропуская Лену вперед.

— А здесь ничего не изменилось, — комментировала Лена по ходу движения, когда глаза привыкли к полумраку. — Разве что шприцы раньше здесь не попадались.

Перебравшись в свой подъезд и вслушиваясь в то, что происходило вокруг, спустились на нужный этаж. Из Ленкиной квартиры доносились голоса. Это сильно резануло по сердцу. Что могли делать чужие люди у тебя дома без твоего разрешения? Такое вторжение было сродни насилию. Додумать эту мысль она не успела — дверь в ее жилище распахнулась и зычный голос прорычал:

— Эй вы, двое. Стоять!

У Лешки всё похолодело внутри, в кровь прыснул адреналин. «Адреналин — это наркотик для экстремалов», — почему-то вспомнилось ему.

— Чувак, — мерзким высоким голосом заверещал Лешка, который стоял спиной к браткам и тыкал ключом в замочную скважину их временного убежища. — Это ж тебя зовут! Я — это один, а ты — двое! — И мерзко захихикал.

Лена поняла игру, но страх сковал голос, она сильно закашлялась, пытаясь что-то ответить.

— Чувак, ты сейчас блеванешь. Иди, куда тебя зовут, там и блюй, — продолжил также противно Лешка.

— Да ну их, — послышался другой голос. — Не видишь, они под кайфом. Толку от них.

И раздались тяжелые удаляющиеся шаги.

— Могла и подыграть, — сказал Лешка, когда зашли в квартиру.

— Могла и обосраться, — огрызнулась Ленка.

— Я тоже, — поддержал подругу Лешка.