Друг мой Лёшка

— Мы ему говорим, что у нас есть разрешение, а он твердит, что должен сам получить, поскольку это его зона ответственности. Словом, подставили нас. А мы вымотались уже так, что спорить нет сил. Только думаем, что дальше будет. И тут я заявляю, что любой человек может узнать, что с ним произойдет. Нужно только отключить страхи, эмоции и желания и задать себе вопрос, который в данный момент интересует. Наш радист оживился и захотел узнать, где мы сегодня ночуем. Я откидываюсь в кресле и говорю, что мне пофиг, что будет дальше, и задаю вслух вопрос: «Мы сегодня ночуем в хабаровском „Интуристе“?» и пытаюсь представить картинку знакомой гостиницы. Картинки нет. Докладываю, что ночевать в Хабаровске нам не светит. Коллеги вздыхают облегченно, но эксперимент продолжается. «Мы сегодня ночуем в отеле „Сеул Гаден Парк“?» — спрашиваю я себя снова, уверенный в положительном ответе. Но нужной картинки опять нет. «Нет!» — говорю я друзьям. «Тогда где мы будем ночевать?» — уже с тревогой, хоть и не верят в мои рассуждения, спрашивают коллеги. Я еще раз закрываю глаза и четко вижу вход в отель «Меркьюри Амбассадор», в котором мы один раз останавливались, когда в привычной нам гостинице мест не было. И объявляю, что ночуем мы всё же в Сеуле, но в отеле «Амбассадор». Рассмеялись все, кроме штурмана, который напомнил: «Всё это, конечно, прелестно, только у нас до крайнего срока вылета, чтобы успеть до закрытия аэропорта Ичхон, осталось двадцать минут». В это время в штурманскую комнату, где мы судачим, вбегает диспетчер и кричит: «Кто на Сеул? Разрешение есть, вылет не позже чем через двадцать минут».

Смотрю на Ленку — рассказ ее захватил, ставлю перед ней чай, а она не обращает на него внимания — требует продолжения:

— Дальше, дальше давай.

— Ну, когда работа начинается, тем более время ограничено, всё, что было на земле, на земле и остается. А когда эшелон заняли, радист докладывает: «На КВ-станции Пхеньян не отвечает». Мы уже приготовились возвращаться, как через радиопомехи что-то начало пробиваться. Радист запросил разрешение на пролет и после короткого перерыва подтвердил, что оно получено. Разрешили нам пролет, не разрешили, главное, что в журнале радиосвязи записано: «пролет разрешен». Мы еще эту тему пообсуждали, а тут и к снижению начали готовиться. На стоянке в самолет вошел представитель и говорит, что его из дома вызвали. Он, мол, был уверен, что сегодня уже никого не будет. Четыре борта принял. «Гаден Парк» переполнен. И тут все смотрят на меня и немой вопрос: «А мы где ночуем?» Наш человек в Сеуле тонкостей взаимоотношений в экипаже не знает и выдает…

— Ночевать будете в «Меркьюри Амбассадор», — перебивает Ленка. — Угадала?

— Конечно. Кто бы сомневался, что угадаешь, я же тебе такой инструмент дал для предсказания будущего.

А в это время Борис Петрович оставил «Пассат» на въезде в небольшое садовое товарищество и пешком добрался до нужного дома, обнесенного забором. Невзирая на возраст, наш пенсионер двумя ловкими движениями оказался на ограде и легко спрыгнул вниз. Потом прислушался, не потревожил ли кого. Ни собак, ни камер наблюдения здесь не было.

Борис Петрович обошел дом с обратной стороны и потянул дверь запасного выхода. Она поддалась беззвучно, но не успел он порадоваться, как ровно на уровне бровей оказалось дуло пистолета. Сомнений в том, что патрон уже дослан в патронник, не было.

файл.28

Когда наш китайский друг — очень мне хотелось, чтобы это было именно так — вернулся, мы с подругой всё еще разбирались с навыком предсказывать ближайшее будущее и тренировали его.

Однако как Лена ни отвлекалась, перестать думать о плохом не получалось. Я тоже в этом не преуспел. Страх за друга, который неизвестно где находится, и желание, чтобы у него было всё хорошо, преобладал над необходимостью нейтрального отношения к событиям.

Господин Чен, выслушав наши объяснения сути эксперимента, задумчиво произнес:

— Интересно, похоже, мне вам и объяснять ничего не нужно.

Две пары глаз вопросительно уставились на него. Он согласился пояснить, но после короткого вступления:

— Вы, полагаю, уже знаете, что предметом, который желает заполучить известный нам персонаж, является не компьютер. Хотя он, должен заметить, очень хороший, даже можно сказать лучший на сегодня из тех, которые можно сделать в стандартном корпусе.

Лена, соглашаясь, кивнула и добавила:

— Подтверждаю.

— Не буду лукавить, но я слышал размышления вашего старшего товарища в кафе, когда вы решили, что я не говорю по-русски. Так что эту часть я комментировать не буду. А начнем с Сингапура. — Чен посмотрел на меня, ожидая увидеть, что я заинтригован.

Но должного эффекта не добился.

— В Сингапуре вам требовалось срочно спрятать вашу программу-код, чтобы она не досталась тем, кому не предназначалась. Времени у вас было критически мало, и, считая, что никто не заподозрит европейца в причастности к вашим разборкам, сунули его мне в надежде позже незаметно для меня подменить на тот компьютер, что мне и полагался, который, кстати, и стоил тех денег, что я заплатил.