Друг мой Лёшка

— Ничего себе хороший конец, — возмутился Лешка, обещая себе прочесть рассказ, который в какой-то мере его спас, потом задумался и спросил: — А та реальная программа, что осталась на диске, нам подобным не грозит?

Мужчины переглянулись, каждый думая о своем.

файл.32

Убедившись, что это та самая программа, господин Чен, он же Петр Александрович Бадмаев, корректно выключил компьютер, отсоединил жесткий диск и спрятал его в небольшой сейф, скрытый в стене за картиной с изображением бабочки. А в массивный, который стоял в углу, он положил другой диск — точную копию того, что достался господину Барановскому с кодом, созданным по мотивам рассказа Артура Кларка. Ключи от гиганта полетели в ящик стола.

— На всякий случай, — объяснил нам русский китаец такое поведение. — Надеюсь, вы понимаете, что есть вещи, которые не должны попасть в нечистоплотные руки?

— А почему создатели программы не позаботились о такой защите, которая не позволит распознать по намерениям плохого человека и заблокировать в таком случае доступ? — задал я абсолютно наивный вопрос, потому что считал, что мне, дилетанту в этой сфере, будет позволительно.

Петр Александрович посмотрел на меня без улыбки и снисходительности, которые я ожидал, и ответил:

— Мы очень надеемся, что такая защита существует, но пока из того, что нам известно, мы не можем быть в этом полностью уверены.

Я поискал поддержки у Лены, чтобы она или подтвердила, или опровергла, возможно ли такое. Она только пожала плечами.

— Теперь, когда программа у нас, будем ждать, что наш друг выполнит важную задачу, — резюмировал хозяин кабинета и на наши вопросительные взгляды пояснил: — Борис Петрович должен убедить Барановского, что программа эта — пустышка. Так, бредни тибетских монахов, и никакого практического значения для него не имеет. А заодно найти вашего друга. По нашим расчетам, эти две миссии выполняются одновременно.

На этих словах зазвонил телефон. Господин Бадмаев включил громкую связь, и из динамиков мы услышали:

— Везу новости, и все хорошие.

Очень скоро на пороге объявились Борис Петрович и Лешка. Мой сосед деликатно пропустил друга вперед, и Ленка метнулась к нему, непривычно для нее по-девчачьи взвизгнула и повисла на шее. Тот смущенно улыбался и бережно ее поддерживал. Ему было неловко, но приятно. Приятного было много больше, чем неловкости.

Следом зашел Борис Петрович и попросил его таким же образом не приветствовать, а когда все расселись за большим столом, доложил:

— Друг ваш вот, — показал он на всё еще смущенного Лешку. — Барановского эта тема больше не волнует. Наша с Петром Александровичем комбинация сработала.

Теперь все взоры устремились к другому участнику событий, который обещал поведать детали.

Тот понимал, что после всех произошедших событий он не может избежать объяснений, даже если эти объяснения будут содержать конфиденциальную информацию.

— Для начала, друзья мои, должен напомнить, что всё, что вам уже стало известно и что вы еще узнаете о событиях, связанных с программой, а вернее, кодом, который волею случая оказался здесь, в Москве, и навлек на вас все эти опасности, не подлежит обнародованию. Разглашение информации чревато для каждого из нас, поэтому уверен, что вы сумеете сохранить всё в тайне.

Говоривший окинул взглядом присутствующих, и мы все утвердительно кивнули, с нетерпением ожидая то, что нельзя будет распространять. И господин Бадмаев продолжил.

— Не буду останавливаться на теории, точнее, затрону лишь то, без чего невозможно иметь элементарное представление о сути явления, с которым вам пришлось столкнуться. — Докладчик сделал паузу, как актер, желающий привлечь внимание к тому, что будет сказано далее. — Неважно, как вы воспринимаете нашу цивилизацию. Как цепь случайностей, когда даже микроскопическая вероятность определенного хода событий приводит к результату, которой мы наблюдаем, и компенсируется бесконечным числом попыток, потому как и сама вселенная бесконечна, как и время, за которое эта система должна стать такой, как мы ее созерцаем. Или, может быть, вы считаете, что наша цивилизация обрела свой вид вследствие Божьего промысла. Значения это не имеет. В любом случае нашу планету со всем, что на ней есть, можно рассматривать как некую систему. Что из себя она представляла в первоначальном виде: была ли открытой или закрытой, стабильной или нестабильной, должна была работать по определенному закону или все изменения носили случайный характер, существовала ли конкретная цель или формирование цели должно было происходить внутри системы — всё это мы не знаем. Но можем предположить, что все варианты развития систем, читай: цивилизаций, в которые не были встроены коды управления и защиты от самоуничтожения, были обречены и, скорее всего, прекращали свое существование. Но есть хорошая новость: наша цивилизация, которая стала таковой, как я уже говорил, в результате бесконечного числа случайностей или по Божьему промыслу, такой код имеет.