Друг мой, враг мой

С тех пор как мы покинули космическое пространство ромуланцев, в зоне удивительно тихо. Капитан Ригол предполагает, что тишина наступила не только потому, что мы захватили с собой генетический материал вулканцев, но и потому, что к нам в руки попала программа создания ионных штормов, а также потому, что по последним сведениям, в ромуланском Сенате возникли осложнения. Погода на территории Империи явно нестабильна. Кажется, теперь какое-то время нас не будут беспокоить. Империи надо решить собственные проблемы.

Я обращаюсь к командованию Звездного флота с просьбой вынести благодарность старшему помощнику капитана Споку, старшим офицерам Танзеру и Ухуре, лейтенантам Хикару и Чехову. В общий список включаются и имена других членов экипажа, отличившихся при проведении операции.

"Экипаж "Бладвинга" собирается нас покинуть. Если бы можно было попросить вынести благодарность главнокомандующей ромуланцев Эл Т'Лайлу, я бы сделал это с величайшим удовольствием. Эта маленькая женщина постоянно проявляла такую честность и такое мужество, что от нашей недоброжелательности к ромуланцам не осталось и следа..."

* * *

Джеймс перестал писать. Он не был уверен, надо ли писать дальше. Да и стоит ли в этой ситуации вообще что-нибудь говорить? Он щелкнул переключателем компьютера внутренней связи. На экране появилась главнокомандующая.

– Эл... – Джеймс выжидательно посмотрел на нее. – Может быть, вы мне все же скажете, куда вы направляетесь?

Она повернулась к нему и отложила в сторону медицинский сканер. Последние часы она не отходила от раненых членов экипажа "Бладвинга". Доктор Маккой посмотрел на экран и тактично отступил в сторону.

– Космос большой... – Эл неопределенно пожала плечами. – Есть много мест, которые до сих пор не принадлежат ни Федерации, ни Империи. "Бладвинг" может стать торговым судном, а может и пиратом...

– Эл! – Джеймс нетерпеливо ударил костяшками пальцев по столу.

– Да ладно! – она махнула рукой. – Ведь вы же прекрасно меня знаете! По крайней мере за это время вы должны были меня изучить!

Кирк покачался в кресле. Эл продолжила:

– Нам нельзя здесь оставаться. Мы раскрыли Левери-пять и секрет ионных штормов. Мы помогли разрушить несколько ромуланских кораблей. Вы сами понимаете, что все это ой как затрудняет дело!

– Но они не осмелятся напасть на вас на нашей территории! – Кирк хохотнул, – Вы же сами говорили, что ромуланцам здорово не везет с "Энтерпрайзом"! К тому же вас рады будут принять вулканцы. Для этого достаточно одного слова Спока и Сувука. А я уверяю вас, что они его дадут, ведь вы столько для них сделали!

– Я делала это не для них... – лицо Эл заметно побледнело. – Я делала все это ради моей Империи. Ведь я давала присягу! Благодарностей, основанных совсем на других причинах, принять не могу.

Ее взгляд скользнул по двери, ведущей в соседнюю палату.

– Как у него дела? – тихо спросил Кирк.

Голос Эл охрип:

– Он не выживет... – Эл отвернулась. – Он не выживет... Все это из-за меня.

Джеймс опустил глаза:

– Нет, не из-за вас. Вы не можете винить себя в этом.

– Речь не о вине... – Ее голос звучал сдержанно и сухо. – Так устроена Вселенная. Таковы Стихии. Если вы будете неосторожны с огнем, он вас обожжет. Если вы предадите кого-то, рано или поздно ваше предательство падет на вас. Убьете – и вас накажут смертью. Я все это делала. Вот поэтому и расплачиваюсь теперь собственной плотью и кровью. К тому же я умру далеко от родного дома. Конечно, если под конец жизни я не проникну тайком на ч-Риган, чтобы хоть немного побродить по его земле. После смерти в моем городе ни один ребенок не вывесит на балкон траурного флага с моим именем. У меня не будет семьи. У меня не будет никого, кроме преданного экипажа, который отправится вместе со мной в добровольную ссылку... Но экипаж не может заменить семью...

Эл повернулась и посмотрела на Джеймса с тоской.

– И все же... Если бы мне опять пришлось выбирать, я сделала бы все то же самое. Вы этого не понимаете...

Джеймс не знал, что ответить.

– Когда вы уходите? – тихо спросил он.

– Через десять или пятнадцать минут.

– Хорошо... – он поискал в кармане успокоительную таблетку. – Хорошо, Эл. Я подожду вас у кабин нуль-транспортировки.

Особенно трудно было Эл говорить с Джеймсом. Когда разговор закончился и экран погас, у нее было такое чувство, что с души свалился камень с полпуда величиной. Но когда из соседней палаты вышел доктор Маккой, тяжесть на сердце навалилась с новой силой. Доктор беспомощно развел руками:

– Поврежден спинной мозг. Ему нельзя помочь. Как только он лишится поддержки аппаратов, то сразу же умрет.

– А если машины будут его поддерживать? – Эл испытующе смотрела на доктора.

Маккой вздохнул:

– Тогда впереди у него несколько дней боли. Если повезет – несколько часов.

– Но результат будет тем же! – закончила за него Эл.

– Да! – Маккой отвернулся.