Друг по четвергам

– Удивит ли вас, если я признаюсь, что тоже нахожу вас очень необычной? В том же смысле, в каком вы относите к таковым нас с Джилли. Сегодня утром вы появились в нашей жизни и произвели фурор. Миссис Джилли никогда прежде не просили напоить клиента кофе наверху. Да и мы с Джилли ни разу не были столь единодушны во мнениях, как по поводу этой книги. Вашей книги.

– Правда?

– Да. Да, правда. Поскольку это на редкость странная книжечка. Похоже, будто ее написал ребенок и для детей. О, не сердитесь, что я так говорю, прошу вас.

Она не сердилась на него за эти слова: Хамфри сказал то же самое. Но потом Дэвид добавил:

– Вы будто попытались проникнуть в детский разум с целью написать и нарисовать то, что ребенок поймет и оценит, и вам это удалось. Возможно, не все согласятся с такой оценкой, но вы точно в нашем лагере.

– О, спасибо вам. Спасибо.

Ханна готова была расплакаться, и Дэвид об этом догадался, потому что быстро взял ее за руку и позвал:

– Поспешим, вот и наш автобус.

И они побежали, а когда Дэвид помог ей вскочить на подножку, оба уже смеялись и, десять минут спустя выходя на остановке, по-прежнему веселились…

Ресторан был очаровательно опрятным, но бедно меблированным. Пластмассовые столешницы почти полностью закрывались клетчатыми подставками под блюда. На каждом столе стояли бутылки с соусом и уксусом, солонка, перечница и яркое объявление: «Не курить ни во время, ни после еды». Без «пожалуйста» и «спасибо», буквальное предписание.

– А-а! Месье Крав… ентон. Рад снова видеть вас, и вас, мадам.

Дэвид Крейвентон опустил голову и прошептал:

– Перестань французить, Микки, она из Лондона.

– Слава Богу. – Низкорослый длиннолицый и длиннотелый мужчина улыбнулся Ханне, подмигнул и сказал: – Все ради дела, мисс. – Снова повернувшись к Дэвиду, добавил: – Что вам принести? Скажу-ка, что у нас сегодня украшает меню, и вам, кстати, очень повезло: палтус с лимоном в масляном соусе. Такой свежий, что пришлось вытаскивать изо ртов рыбин крючки.

Ханна громко рассмеялась, а Микки усердно закачал головой:

– Серьезно, мисс. Так и было.

– Уговорил, Микки, подай нам палтуса. Если вы согласны, Ханна.

Дэвид повернулся к Ханне, и та кивнула:

– Да, спасибо. Я люблю рыбу.

– Теперь закуски… Вот что я скажу, у нас есть чудесные свежайшие фрукты-ягоды. На подушке из дыни абрикосы, малина, персики… Назовите любой фрукт, и найдете его на этой подушке, и все это настолько красиво, что впору рисовать натюрморт и вывешивать в Национальной галерее.

– Хорошо, – кивнул Дэвид, – пусть будет натюрморт.

– А на десерт, как обычно, сладости, но позвольте доложить, – Микки доверительно наклонился поближе, – я приготовил пудинг. Вы опробуете новый рецепт первыми, это некий гибрид пудинга с изюмом и блинчиков «Сюзетт».

Ужин показался Ханне восхитительным. Она не помнила, доводилось ли ей прежде пробовать нечто подобное. Хамфри иногда водил ее в рестораны, но на закуску они обычно брали коктейль из креветок, в качестве основного блюда выбирали стейк или курицу, десерт подавался на столике на колесиках и запивался кофе, и весь процесс принятия пищи проходил очень спокойно. Никакого громкого смеха, никакой икоты от веселья и никакого эксклюзивного пудинга-гибрида между изюмным и блинчиками «Сюзетт» – который на поверку оказался божественно вкусным. Кроме того, в обществе мужа Ханна обычно слишком нервничала, чтобы сполна насладиться едой. С Дэвидом же она провела в ресторане почти полтора блаженных часа, и, когда они уходили, Микки Макклин проводил гостей до двери и тихо сказал Дэвиду:

– Я подумываю заглянуть к мистеру Джилли, как считаешь, время пришло?

– Возможно, Микки, возможно. Братья приезжают на выходные, и вполне вероятно, что они пожелают расширить бизнес. В любом случае заглядывай и побеседуй с ними.

– Спасибо, Дэйви, спасибо, непременно загляну. А теперь я собираюсь сказать тебе кое-что, возможно, бестактное, при твоей подруге… На тот случай, если меня здесь не окажется, я распоряжусь, чтобы всякий раз, когда бы ты ни пришел – в полдень или в полночь – тебя кормили за счет заведения. Усек? А теперь поворачивайся и уходи, а то я не выношу долгих прощаний. Доброй ночи, мисс. – Микки улыбнулся Ханне, затем взял ее за руку, пожал и мотнул головой в сторону Дэвида со словами: – Неплохой парень, когда узнаешь его поближе. Совсем не плохой.

– Возможно, я и неплохой парень, но ты – самый невыносимый из всех бестолковых кокни. Всегда таким был и навсегда останешься. Доброй ночи.

Они уже успели немного пройти по улице, когда вслед донесся крик Микки:

– В следующий раз попрошу кого-нибудь из своих парней расквасить тебе нос!

Когда Дэвид взял ее за руку, и они побежали, Ханна снова смеялась как дитя, но затем, внезапно остановившись, спросила:

– Который час? У меня с собой нет часов.

– Двадцать пять минут одиннадцатого.

– Господи! Я всегда возвращаюсь к десяти. А он… приходит в половине одиннадцатого.

– Ваш муж?

– Да. Да, конечно.

Они помолчали, и Дэвид наконец предложил:

– Ну, я могу поймать вам такси.

– О, правда? Спасибо!