Другая Грань. Часть 1. Гости Вейтары

Ну а маги… Непонятное всегда заставляет быть настороже. Если знаешь, что кто-то в любой момент может нанести тебе смертельный удар, да еще так, что ты поймешь, что тебя убивают, когда уже поздно будет что-то делать, то хорошему расположению духа это явно не способствует. Самый хороший маг — это мертвый маг. А если он все-таки живой, то лучше держаться от него подальше.

Но уж если представляется случай досадить и тем и другим одновременно, то грех его упускать. О том, что инквизиторы ненавидят магов, а маги — инквизиторов, в Империи знал любой ребенок. Отчасти именно поэтому оптий при первой же возможности пытался поставить их как можно ближе друг к другу. Пусть потихоньку позлятся, им полезно. А упрекнуть Кудона им не в чем: попробуй, докажи, что командир имел в мыслях хоть что-то, кроме обеспечения безопасности вверенных ему персон.

— Господин, палатки собраны, — погруженный в свои думы Валерий и не заметил, как подошел додекан Пульхерий.

— Хорошо. Строй свою дюжину.

Частокол уже был полностью разобран и частично увязан за спинами солдат, а частично сломан и заброшен в кусты. Легионеры заканчивали закапывать ров. Еще минута-другая и лагерь окончательно будет срыт.

А дюжина Пульхерия уже выстроилась напротив оптия, плечом к плечу. За спиной поверх вещмешков — тяжелые большие щиты с медной окантовкой. На правом бедре — ножны с короткими мечами, в правой руке легкий пилум, в левой — тяжелый. Медные панцири-сегментаты защищают тела, медные же шлемы с высокими гребнями — головы. У Пульхерия на шлеме небольшой султан из конского волоса — знак того, что он командует дюжиной. У самого Кудона султан втрое толще — как и положено центуриону. И еще Кудону не полагалось пилумов, зато на поясе был подвешен короткий жезл для наказания нерадивых воинов. Впрочем, за все время похода ему пришлось пускать жезл в дело всего один раз: в горы были отправлены не зеленые новобранцы, а опытные воины, знающие дисциплину.

Между тем дюжины Лонгина и Линория завершили уничтожение укреплений и встали в строй, образовав вторую и третью шеренги.

— Легионеры! — негромко, но четко обратился Валерий Кудон к стоящим напротив него воинам. — Я веду вас в бой. В бой против врага, осмелившегося нарушить волю Императора Кайла. Слава Императору!

На последних словах он немного повысил голос и ударил себя кулаком в грудь — туда, где под медным панцирем билось сердце.

— Слава Императору! — легионеры, как один, повторили возглас и жест своего командира.

— Один Император! И все в Империи принадлежит ему. Его воля — закон. Все, кто дерзнет противиться ей, да будут уничтожены. Слава Императору!

— Слава Императору!

— Мы — воины Императора! Мы — его меч, который должен покарать бунтовщиков. Если надо — погибнем ради Императора, но исполним его повеление. Слава Императору!

— Слава Императору! — в третий раз откликнулись легионеры.

— Слушать приказ! Тех, кто окажет сопротивление, можете убивать. Тех, кто сдается на милость, берите живыми. После боя передадите их отцам инквизиторам. А сейчас отец Кокрмент благословит вас на эту битву.

Инквизитор Пламени выступил вперед. Даже в слабом свете звезд и лун оптий видел довольную улыбку на его лице: инквизиторы отличались изрядным тщеславием и любили быть в центре внимания. Эх, будь бы сейчас в отряде адепт Ренса, никто бы об инквизиторе и не вспомнил, но к каждым трем дюжинам своего жреца не приставишь. Пусть уж хоть инквизитор благословляет, как известно, в длинном походе и коза — тоже баба… Хотя, из тех, кто так говорит, козу в этом плане использовал едва ли один из сотни: вопреки слухам, которые ходили среди гражданских, в легионах подобное не только не поощрялось, а прямо презиралось.

— Именем Ренса, бога сражений, благословляю вас, славные воины, на этот бой. Да будет с вами удача и успех. Бейтесь смело и мужественно, и Ренс прибудет с вами и дарует победу.

Инквизитор умолк и отступил на шаг назад.

— Дюжина Пульхерия идет первой, дюжина Лонгина — второй, дюжина Линория — замыкает. Отцы инквизиторы и чародей идут между дюжинами Лонгина и Линория. Штурмовые бревна несет дюжина Линория. Напра-во! Походным порядком за мной — марш!

До оплота изонистов можно было добраться совсем скрытно, не выходя из леса, но Кудон посчитал это излишним. Прячущиеся в горной долине неправоверующие были не тем противником, который ночью расставляет вокруг лагеря патрули и дозоры. У них, наверное, и народа-то для этого не наберётся. А если и наберётся, то что это за народ? Сволочь, разношерстная публика, набранная с рощи по сосенке. Не хотел бы сам Кудон спать в том лагере, который охраняют такие дозорные. Слишком легко раз проснуться ночью — уже без головы или с мечом в брюхе.