Другая история

Он лежал на пышных перинах, в окружении толпы медиков и сиделок и, отрешившись от происходящего вокруг, подводил итоги своей жизни. Как же наивен он был тогда, много лет назад, когда собирался покарать своих врагов, используя для этого всю мощь России. Только на то, чтобы взять в руки рычаги управления страной ушли долгие годы. Ещё больше времени ушло на то, чтобы используя эту власть, привести в порядок экономику, финансы, политику внутреннюю и внешнюю. И эта работа, по наведению порядка, не имела конца и края. Стоило все наладить в одном месте, как на другом конце бесконечной страны все разваливалось и расползалось. Чтобы хоть как-то сдерживать центробежные силы, грозящие обрушить изрядно подгнившее дерево Российской Империи, ему приходилось действовать очень жестко. Сколько судеб он поломал, скольких казнил или сослал, он давно уже не считал.” Наверно после смерти меня обзовут как-нибудь нехорошо — подумал Николай — Злобным или Кровавым… Это не важно, важно то, что мне все-таки удалось взять вверх над своими врагами”. Как говорил какой-то древний мудрец “Можно уничтожить вражеское оружие, можно убить вражеских солдат, но самая лучшая победа — это когда удалось поломать планы врага”. И вот сорвать эти планы он смог. Понятно же, что никто не метил лично в Николая или его близких, метили в Россию. Кто-то хотел нажиться на огромных богатствах, что имела его держава. Кто-то желал России зла из патологической ненависти. Врагов было много, они были сильны и хитроумны, но ничего у них не получилось. ”И не получится — злорадно подумал Николай — Империя здорово окрепла, а как вас Ольга начнет против шерсти чесать, ещё меня не раз добром вспомните!” Его младшая сестренка, тихоня и умница, имела внутри просто стальной стержень. Николай был уверен, что взяв власть в свои маленькие, но крепкие ручки, она справится с трудной задачей по управлению страной не хуже, а может даже и лучше, чем он. Жаль, только замуж выдать её не успел.

* * *

Николай закрыл глаза, и вдруг увидел Алису. Она стояла посреди цветущего сада и, улыбаясь, держала на руках маленького мальчика в матросском костюмчике. Это мой сын, сразу понял Николай. Вокруг смеясь и дурачась, бегали девочки, его дочери. Легкое удивление кольнуло в мозг. Какие дочери? Какой сын? Ведь у них с Аликс так и не было детей! Алиса смешно надула губы в притворной обиде. “Ники, милый, ну как ты не понимаешь, тут все совсем по-другому! Мы любим тебя, иди же к нам!”

ЧАСТЬ ВТОРАЯ ОЛЬГА АЛЕКСАНДРОВНА

Глава 13

1927 г.

Яванское море.

Тюити Нагумо, оставляя за собой кровавую полосу, с трудом выполз из рубки на мостик. “Нака” уже сильно накренился, скоро пойдет на дно. Как же обидно! В первом же бою потерять корабль! Если бы не смертельное ранение (он понимал — осколок в живот, это не лечится) пришлось бы делать сепукку. А так он хотя бы не потеряет лицо, уйдет на дно вместе с крейсером.

Им просто не повезло, один из первых снарядов голландцев попал в машину, лишив корабль хода. Потом крейсер расстреляли, как неподвижную мишень. И теперь голландская эскадра безнаказанно уходит, и догнать её некому — остальные корабли японского флота находятся далеко. Одна надежда на самолеты. Догнать они точно смогут, а вот смогут ли потопить — неизвестно. Еще никто не применял морскую авиацию в бою. Ему страстно захотелось, чтобы за них отомстили. Он закрыл глаза. Перед затуманенным болью взором предстала восхитительная картина. Белые самолеты с красными кругами на крыльях в пух и прах разносили беспомощные корабли. Правда, это были не удирающие легкие крейсера голландцев, а чьи то линкоры, стоящие на якоре в бухте, но это было не важно. Капитан Нагумо умер с улыбкой на лице.

* * *

Минору Гэнда выключил зажигание, и устало откинулся на спинку сиденья. Он чудом посадил поврежденный самолет, почти не слушающийся рулей. Когда он вылез из кабины, то увидел, что механики, облепившие машину, вытащили из хвостового оперения кусок металлического троса. Гэнда покрутил его в руках. Похоже на антенный тросик с корабля. Как он туда попал — одним богам известно. С трудом, на ватных ногах он поднялся на мостик авианосца и доложил командиру корабля:

— Господин капитан первого ранга. Противник был нами обнаружен и атакован. Когда я выходил из боя, головной крейсер получил две торпеды и тонул, второй сильно горел. Для полной победы необходим повторный налет. Готов вести вторую волну, но мне нужен новый самолет — моя машина повреждена.

На бесстрастном лице Исороку Ямомото появилась улыбка.

— Выходит, не зря тебя выдернули из Академии, вместе со всем твоим цирком[13]. Бери запасную машину и возглавь вторую волну. Чтобы никто не ушел — Улыбка на лице Ямомото пропала, сменившись злобным оскалом.