Другая история искусства. От самого начала до наших дней

В средневековой Европе первая гильдия сапожников появилась в Геттингене (Германия) в 1251 году (линия № 5), и лишь затем постепенно сапожное ремесло стало одним из распространенных.

Итак, на линии № 5 обувь — предмет роскоши, на той же линии появляются гильдии сапожников, на линии № 6 обувь производят серийно едва ли не на конвейере, позже наступает «золотой век», вершина искусств (линии № 7 и 8). Это одна и та же история, а философы даже не замечают раздвоения во времени их идеала «среднего состояния»!

«Гельвеций[2] находит счастье общественного человека в среднем состоянии, — пишет Дидро. — Я думаю аналогичным образом. Но как вернуться к нему, когда удалились от нее (счастливой полосы), а когда находишься на ней, то как остаться там? Я этого не знаю».

Тьеполо. Сцена из цикла декораций. XVIII век.

Действительно, как можно остаться в мечте?

В искусстве стали видеть вестника этого счастливого «среднего состояния», лежащего где-то между крайностями первобытного общества и цивилизации. И это понятно: произведения искусства, в отличие от продукции сапожников, остаются на виду людей всегда. И человечество имело зримое свидетельство того, что «золотой век» был.

Надеюсь, в этой книге я достаточно подробно показал, как развивалось искусство. От простого к сложному, от неумелости к мастерству. Что могло помешать дальнейшему развитию? Ничто, однако, как это признано всеми, «золотой век» искусства позади. Он уже БЫЛ. С XVII века начался упадок.

Так что же такое произошло в том веке, что привело к столь печальному результату? Только одно: возобладала история, составленная на основе хронологии Скалигера (умер в 1606).

Ужас положения в том, что стало общепринятым и непреложным историческое мнение: человечество достигло вершины в античные времена и скатилось к варварству; вторичное достижение вершины оказалось возможным; чтобы вновь не скатиться к варварству, надо держаться на ее уровне. Дальнейшее развитие невозможно.

«Обаяние, которым обладает для нас их (греков) искусство, не находится в противоречии с той неразвитой общественной ступенью, на которой оно выросло, — пишет Маркс. — Наоборот, оно является ее результатом и неразрывно связано с тем, что незрелые общественные условия, при которых оно, возможно, только и могло возникнуть, никогда не могут повториться снова».

НИКОГДА БОЛЬШЕ! — вот что составляет основу Скалигеровского гипноза.

В конце XVI века братья Караччи основали в Болонье «Академию вступивших на правильный путь». Результаты деятельности этой и других, появившихся вслед за ней академий, к сожалению, не так уж впечатляющи. Без сомнения, академии художеств принесли какую-то пользу. Они сделали невозможным возврат к интернациональной готике XV века и даже преодолели двусмысленность итальянского и французского маньеризма XVI века, однако все шедевры XVII века были сделаны не благодаря, а, скорее, вопреки академиям.

Один Караваджо сделал больше, чем все «вступившие на правильный путь». Как пишут сами искусствоведы:

«…эпигонское освоение наследия прошлого привело в картинах художников академического направления лишь к эклектическому смешению стилей».

Об искусстве же XVIII века вспоминать вообще грустно. Перечисление фамилий (пусть даже звучных) не изменит общей картины: искусство предыдущих веков намного богаче искусства эпохи Просвещения.

Но прежде, чем перейти к живописи, скажу несколько слов об архитектуре следующих после Скалигера веков.

В средневековье строили в греческой и в немецкой манере. Архитектура оказалась более консервативной, чем живопись: в XVII веке строят в стиле барокко, одновременно продолжая греческую манеру. Классицизм линий № 10 и 11 продолжает античность линии № 9, — так, архитектор Суфло ставит в Париже очередной «греческий» Пантеон, а Клод Леду строит «древнеримский» театр в Безансоне. Вообще французы ведут себя, словно Рим не в Риме, а в Париже.

Персье и Фонтен строят Триумфальную арку на площади Карузель, совсем рядом с Лувром. Излишне политизированный художник Давид так увлекается искусством республиканского Рима, что и сам становится республиканцем.