Читаем Другая история литературы. От самого начала до наших дней полностью

В голубых и розовых тонах

Анализ литературы по нашей синусоиде времен показывает, что тема гомосексуализма тоже становится актуальной на одних и тех же линиях веков на разных траках. Приведем мнения литературоведов, из которых видно, что эта беда охватила человечество на линиях № 4–6.

«Греческий» 3-й трак:

«На протяжении двух столетий (с начала VI до начала IV в. до н. э.), когда процветала педерастия, греки твердо придерживались традиции, включавшей этот порок в систему высшего образования. Теоретически, когда мальчик оканчивал школьный курс образования, его брал под свою опеку более зрелый мужчина (обычно тридцатилетний), принимавший на себя ответственность за нравственное и интеллектуальное развитие мальчика. Он должен был относиться к нему с добротой и согревать его той чистой любовью, единственная цель которой, согласно Сократу, создание нравственного совершенства в возлюбленном».

Далее в сноске к этому тексту Тэннэхилла сообщается, что «греческая педерастия как бы возродилась в Х в. н. э. среди буддистских монахов в Японии». Надо отметить, что по «индийско-китайской» синусоиде Х век Японии находится на уровне линии № 8, так что это может быть не «как бы возрождением», а действительно прямым продлением европейско-азиатской практики извращений, свойственной истории линий № 4–6, да и № 7 тоже. В традиционной же истории это «как бы» возрождение греческой педерастии в Японии происходит через 1200 лет, что нелепо.

Чтобы разобраться с причиной такого явления, как мужеложство, надо обратиться, как ни странно, к условиям хозяйствования людей. Есть такая особенность во взаимодействии человека со средой: переходы от одного типа хозяйствования к другому. Уровень ресурса для народа, совершившего такой переход, изменяется, – как правило, увеличивается. В истории человечества можно выделить четыре перехода, качественно изменивших ресурсные запасы для людей. Первый, это переход от собирательства к охоте. Второй, это переход от охоты к скотоводству. Третий, это переход от скотоводства к земледелию. И, наконец, последний переход – к промышленному производству.

Накануне перехода к этому четвертому этапу перенаселенность Европы была очень значительной. А надо сказать, что биосфера имеет возможности дать понять тем видам, которые чрезмерно размножились, что они не правы. То есть природа или «сигнализирует» об избыточности численности популяции, или сразу начинает ее сокращать через неподвластные человеку прямые и беспощадные действия, используя как факторы среды, такие как пища, конкуренты, паразиты, хищники, загрязнения, так и не биологические, но контролируемые биосферой факторы (газовый состав атмосферы, осадки, климат и т. п.).

Один из важнейших способов снижения численности – переход масс людей к гомосексуальному половому контакту. Он происходит, конечно, из-за снижения нравственности; но сама нравственность падает в результате перенаселенности и включения программ снижения рождаемости. Но общество не понимает причин происходящего и стремится вернуть свою нравственность к ее прежнему уровню, осуждая гомосексуализм.

Если на 3-м «греческом» траке мы наблюдаем повальное увлечение педерастией, то вот что творится на 2-м траке на тех же линиях № 4–6 в Риме:

«Вплоть до III в. н. э., несмотря на кое-какие призрачные остатки законодательства, сохранившиеся еще со времен республики, римские императоры не предпринимали никаких официальных мер против гомосексуализма среди взрослых мужчин».

Прежде всего, обратим внимание на слово «призрачные». Вся «римская» история этого периода достаточно призрачная. По рассматриваемой теме исследователю просто нечего сказать, ведь «официальных мер» не было, а значит, не было и письменных документов! Самое удивительное, что после слов «вплоть до III века» Тэннэхилл не упоминает никаких официальных мер против педерастии, которые принимались бы не только в этом III веке, но в IV или в V, а прямо переходит к VI веку и к императору Юстиниану. Может быть, он поступил так случайно, но для нас важно, что и упомянутый III век находится на линии № 6 стандартной «греческой» синусоиды, и юстинианов VI век лежит на той же линии, но только относится к ее «византийской» волне:

Перейти на страницу:

Все книги серии Хронотрон

Другая история войн. От палок до бомбард
Другая история войн. От палок до бомбард

Развитие любой общественной сферы, в том числе военной, подчиняется определенным эволюционным законам. Однако серьезный анализ состава, тактики и стратегии войск показывает столь многочисленные параллели между античностью и средневековьем, что становится ясно: это одна эпоха, она «разнесена» на две эпохи с тысячелетним провалом только стараниями хронологов XVI века… Эпохи совмещаются!В книге, написанной в занимательной форме, с большим количеством литературных и живописных иллюстраций, показано, как возникают хронологические ошибки, и как на самом деле выглядит история войн, гремевших в Евразии в прошлом.Для широкого круга образованных читателей.

Александр М. Жабинский , Александр Михайлович Жабинский , Дмитрий Витальевич Калюжный , Дмитрий В. Калюжный

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология
60-е
60-е

Эта книга посвящена эпохе 60-х, которая, по мнению авторов, Петра Вайля и Александра Гениса, началась в 1961 году XXII съездом Коммунистической партии, принявшим программу построения коммунизма, а закончилась в 68-м оккупацией Чехословакии, воспринятой в СССР как окончательный крах всех надежд. Такие хронологические рамки позволяют выделить особый период в советской истории, период эклектичный, противоречивый, парадоксальный, но объединенный многими общими тенденциями. В эти годы советская цивилизация развилась в наиболее характерную для себя модель, а специфика советского человека выразилась самым полным, самым ярким образом. В эти же переломные годы произошли и коренные изменения в идеологии советского общества. Книга «60-е. Мир советского человека» вошла в список «лучших книг нон-фикшн всех времен», составленный экспертами журнала «Афиша».

Александр Александрович Генис , Петр Вайль , Пётр Львович Вайль

Культурология / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное