Читаем Другая история науки. От Аристотеля до Ньютона полностью

С какого-то неопределенного момента болезни стали рассматривать как внешнее и враждебное человеку живое существо, проникающее в тело и вредящее ему. Это послужило основой для идеи о злых духах, вселяющихся в человека. Развитие речи привело к возникновению ряда магических приёмов лечения (заклинания, заговоры), заключавших в себе зачатки психотерапии. Развивались знахарство, шаманство. Возникла жреческая, храмовая медицина.

Появилось всё это еще до появления письменности, а потому ни подробностей, ни датировок на этом пути быть не может. Древнейшими документами, упоминающими уже медицину, считаются египетские медицинские папирусы, которые сообщают о серьезной регламентации деятельности врачей, вплоть до размеров гонораров за лечение и установления различных степеней ответственности за нанесение ущерба больному. Датировка документов сделана в рамках традиционной хронологии и вызывает сомнения.

Из этих документов следует, что врачи и жрецы, наряду с мистическими, магическими формами врачевания, использовали рациональные лечебные приёмы и целебные средства народной медицины. Большое значение придавалось диететике, гигиеническим предписаниям, массажу, водным процедурам, гимнастике. Применялись хирургические методы: трепанация черепа, в случаях трудных родов — кесарево сечение и эмбриотомия и так далее.

Важное место отводилось предупреждению болезней, о чем говорят предписания гигиенического характера, в том числе о режиме питания, семейной жизни, об отношении к беременным женщинам и кормящим матерям, о запрещении пить опьяняющие напитки и т. п.

Что касается методов древнекитайской медицины, то она использовала более 2000 лекарственных средств, среди которых особое место занимали женьшень, ртуть, корень ревеня, камфора и другие, иглотерапия. В силу своей оригинальности эта медицина совершенно явно имеет местное происхождение. Не известно только время возникновения всех этих приемов лечения.

Историки сообщают, что «еще в древности сложились первые представления об анатомии и физиологии человека». Но надо помнить, что наличие у человека разных органов очевидно и без всякой науки, как и их взаимодействие между собой.

Медицина Византии

Врачи Византии пользовали больных в храмовых асклепейонах и домашних лечебницах. Подготовка врачей проходила по типу ремесленного ученичества. Различались врачи домашние (у знати) и странствующие (обслуживали торговцев и ремесленников). Были и так называемые общественные врачи для безвозмездного лечения бедных граждан и проведения мер против эпидемий.

Тенденция к дифференциации знаний и разделению науки о здоровье на части нашла отражение в культах мифического врача Асклепия и его дочерей: Гигиеи, охранительницы здоровья (отсюда гигиена) и Панакии, покровительницы лечебного дела (отсюда панацея). Понятно, что это не могло быть первичным мифом одного немногочисленного племени; это широко распространившаяся в образовательных целях чья-то придумка, что опять выводит нас в Византийскую империю, во всяком случае, в ее грекоговорящую часть.

Первой медицинской школой считается Кротонская. Ее представитель Алкмеон из Кротона (юг Апеннинского полуострова) разработал учение о патогенезе болезней, основываясь на представлении об организме как единстве противоположностей: здоровье — гармония, болезнь — дисгармония тела, и о присущих ему свойствах. Принцип лечения в этой школе: «противоположное лечи противоположным», лег в основу терапевтических воззрений последующих медицинских школ, а учение о патогенезе получило развитие в Книдской школе (в Малой Азии). Здесь появился один из вариантов гуморального учения (от латинского humor — жидкость), согласно которому сущность болезней заключается в расстройстве правильного смешения жидкостей организма под влиянием той или иной внешней причины.

Гуморальное учение наиболее четко сформулировал Гиппократ, надолго определив направление развития медицины. Он выделил медицину как науку из натурфилософии, превратил наблюдение у постели больного в собственный врачебный метод исследования, указал на значение образа жизни и роли внешней среды в этиологии заболеваний. Своим учением об основных типах телосложения и темперамента у людей Гиппократ обосновал индивидуальный подход к диагностике и лечению больного.

Затем изучали строение и функции человеческого тела александрийские врачи Герофил, а позже Эрасистрат. Они привели первые экспериментальные доказательства, что мозг — орган мышления, и установили различия между чувствительными и двигательными нервами, описали оболочки, извилины и желудочки мозга и т. д.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии