Читаем Другая история Российской империи. От Петра до Павла полностью

«За благо изобрели сию книгу Воинский устав учинить…

Что есть солдат?

Имя солдат содержит в себе всех людей, которые в войске суть от высшего генерала даже до последнего мушкетёра, конного и пешего. Офицеры, или начальные люди, паки разделяются… те, которые ниже прапорщиков своё место имеют, называются ундер-офицеры, или нижние начальные люди, другие же от фендрика или прапорщика до маеора называютца обер-офицеры, или высшие начальные люди, третие же от маеора до полковника — штап-офицеры…

О запрещении чинить обиды обывателям. Как в проходящих маршах, так и на квартирах не токмо в своей, союзничей или нейтральной землях, но и в неприятельской под смертным страхом запрещаетца дабы обид обывателям, контрибуции и прочего, какое б звание не имело, кроме указанного, что поведено будет, не брали. Такоже строения никаково не ломали и не портили и ничего ни в чём без письменного указу в вышеписанном не чинили… О военных консилиях. Понеже всё лучшее устроение через советы бывает, того ради повелеваем, дабы как в генералитете, так и в полках советы о всяких делах заранее имели и ничего непропускали, что к пользе надлежит…

Начальнику принадлежит повелевать, а подчинённому послушну быть. Оный имеет в том, что приказал, оправдаться (дать объяснение, — Авт.), а сей ответдать, как он поведённое исправил (исполнил, — Авт.)…

Когда город или крепость штурмом взяты будут, тогда никто да не дерзает, хотя вышнего или нижнего чина церкви, школы или иные духовные дома, шпитали (госпитали, — Авт.) без позволения указу грабить или разбивать, разве что гарнизоны или граждане в оном сдачею медлить и всякий вред чинить будут. Кто против сего преступит, оный накажется яко разбойник, а именно: лишён будет живота (казнён, — Авт.).

Всех пленных, которые при взятии городов, в баталиях, или где инде взяты будут, имеют немедленно оному, который команду имеет, объявить и отдать. Никто да не дерзает пленного под каким-нибудь предлогом при себе удержать… Кто против сего преступит, имеет, ежели он офицер, чина лишён, а рядовой жестоко шпицрутенами наказан быть. Никто да не дерзает пленных, которым уже пощада обещана и дана, убити, неже без ведома генерала и позволения освобождать под потерянном честии живота… Надлежит солдату… прилежно того смотреть, чтоб его мундир в целости был, и ружьё его всегда вычищено и чисто было. Кто в том ленив явится, имеет от офицера своего наказан быть…

Кто лживую присягу учинит (изменит присяге, — Авт.), и в том явственным свидетельством обличён будет, оному надлежит два пальца, которыми он присягал, отсечь, а его послать на каторгу…»

(См Полное собрание законов Российской империи, с 1649 года. T. V. СПб., 1830, № 3006, стр. 204, 218–219, 328, 336, 350–353, 378, 443).
Перейти на страницу:

Все книги серии Хронотрон

Другая история войн. От палок до бомбард
Другая история войн. От палок до бомбард

Развитие любой общественной сферы, в том числе военной, подчиняется определенным эволюционным законам. Однако серьезный анализ состава, тактики и стратегии войск показывает столь многочисленные параллели между античностью и средневековьем, что становится ясно: это одна эпоха, она «разнесена» на две эпохи с тысячелетним провалом только стараниями хронологов XVI века… Эпохи совмещаются!В книге, написанной в занимательной форме, с большим количеством литературных и живописных иллюстраций, показано, как возникают хронологические ошибки, и как на самом деле выглядит история войн, гремевших в Евразии в прошлом.Для широкого круга образованных читателей.

Александр М. Жабинский , Александр Михайлович Жабинский , Дмитрий Витальевич Калюжный , Дмитрий В. Калюжный

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее