Другая История (СИ)

Эрих Редер про себя подумал, "если они варвары, то как они могли одичать?" Он вполуха слушал разглагольствования Штайнера и непроизвольно косился на большие часы в углу кабинета. Как же медленно ползет стрелка! Ему в голову почему то лезли слова из морского лексикона их бывших союзников, а ныне противников. Гроссадмирал хорошо говорил по-русски. Естественно, изучение русского языка молодой корветтен-капитан в свое время начинал с ругательств. Возможность при помощи всего нескольких слов создавать столь замысловатые комбинации его восхитила. Поначалу, его неумелые попытки материться вызывали у русских гомерический хохот, но достаточно быстро Эрих освоил как ругань, так и разговорную речь. И вообще, проблем с коммуникацией у союзников не возникало. Образование морского офицера любой страны включает в себя владение иностранными языками, и если русский не понимал немца, когда тот говорил на английском, то всегда можно было перейти на французский. Да-а, славное было время! Редер как будто снова оказался на мостике "Кельна" и увидел яркую тропическую зелень и бездонное голубое небо. На фоне этого неба четко рисовался несуразный силуэт французского крейсера, который удирал, отчаянно дымя из всех своих шести труб. А потом было опьянение от победы (и не только от победы), золотой песок пляжа и лопочущие без остановки мулатки. Ах, какие были мулатки!... Из сладких воспоминаний его вырвал крик Штайнера.

- Почему Флот не выполняет своих задач? Отвечайте, Редер!

Михаэль Штайнер обладал красивым и мужественным лицом. Высокий лоб, уверенный взгляд, твердый подбородок. Хоть сейчас на плакат! Фигура у Лидера Республики тоже была вполне пропорциональная. Но вот соотношение между этими частями тела подкачало, крупная голова на маленьком туловище выглядела комично. Все иностранные газеты перепечатали карикатуру, на которой Штайнер, прячась за забором, просовывал в дырку свою гипертрофированную голову и кричал: "Сдавайтесь, а не то весь вылезу!" Сам Михаэль эту природную несправедливость переживал очень болезненно. В его кабинете стол, за которым сидел Лидер Республики, установили на специальном подиуме, что позволяло Штайнеру глядеть на всех сверху вниз. Вот и сейчас, он метал громы и молнии на голову застывшего перед ним адмирала.

- Мой Лидер, Флот честно сражается с врагом! Мы добились господства на море, Русская эскадра не высовывает нос из Финского залива... - Редер нес околесицу почти не задумываясь над смыслом сказанных слов.

- Какое, к чертям свинячим, господство! Русские крейсера топят наши транспорты, причем делают это исключительно нагло, даже в территориальных водах Швеции. А трусливые шведы, нет чтобы возмутиться и объявить войну России, так они шлют нам ноты протеста! Нам, а не России! Это просто неслыханно! Мы этого так не оставим! Я уже приказал...

Редер привычно пропускал мимо ушей очередную многословную тираду. Но вот! Показалось , или нет? Нет, не показалось! До его слуха донеслись автоматные очереди. Штайнер замолчал, наверно тоже услышал. В тишине четко прозвучали выстрелы уже в соседней комнате.

- Что это? - На лице Лидера Республики появилось недоумение.

И тут Гроссадмирала прорвало. Слова русского языка, языка на котором он не разговаривал уже много лет, подошли к данной ситуации лучше, чем соответствующие выражения родного немецкого.

- Пошел на ... козел!

Двери с грохотом распахнулись и в комнату вбежали автоматчики в пятнистой форме штурмовых частей кригсмарине.

Следом за морпехами, ещё не отошедшими от скоротечного боя и напряженными, как сжатые пружины, в кабинет неспешной вальяжной походкой вошел высокий мужчина в полицейском мундире. Он подошел к замершему с открытым ртом Лидеру Республики, и скучным голосом произнес:

- Господин Штайнер, Вы арестованы по обвинению в убийстве, пожалуйста, протяните руки вперед.

С этими словами, которые он говорил много раз, и ещё не раз скажет, Генрих Мюллер достал из кармана наручники. Ведь голова нужна полицейскому именно для того, чтобы вычислить время и место, куда надо не спеша придти и спокойно арестовать злодея. Конечно, голова нужна ещё для того, чтобы заранее выбрать сторону и решить, кто злодей, а кто герой. В том, что у него , Генриха Мюллера голова работает хорошо, он ещё раз с удовлетворением убедился.

1939г. Август.

Москва.

- Ваше Величество! Я понимаю, почему мирный договор составлен в столь обтекаемых формулировках. Я понимаю, почему его суть спрятана в дополнительных протоколах, не предназначенных к широкой огласке. Я не понимаю, почему эту суть скрывают от меня!

- Фридрих - Ольга искренне удивилась - Да они же у Вас в руках, эти дополнительные протоколы!

- Тот документ, что у меня в руках, не является договором об окончании войны, в которой Ваша страна победила, а моя, как это не печально, проиграла! Это какое-то экономическое соглашение о долговременном сотрудничестве...