Другая история (СИ)

— Видишь, чары повторяю, мало ли, что меня ждет, — неопределенно пожал плечами я. Сомневаюсь, что нужно абсолютно всем рассказывать о том, что меня ждет в первом туре.

— Кто тебе так подгадил? — Малфой покачал головой. — Да, к вопросу о Лонгботтоме. Он так разозлился на тех немногочисленных идиотов, которые думают, что ты сам себя в угол загнал, что скопировал особо впечатляющие гибели студентов из хроник Турниров с иллюстрациями, а потом раздал их почти всем ученикам, особенно пуфикам, которые больше всех дулись. Вы здесь почти все время сидите, и не видели, как некоторые девчонки плакали, парни бледнели, а Диггори судорожно листал правила Турнира, видимо, что-то хотел уточнить.

— Мне самому хотелось бы выяснить, кто виноват и что делать? Кстати, мы не одни здесь практически поселились, — я кивнул на соседний стол, где сидел Виктор Крам. Мы уже так к нему привыкли, что практически не обращали внимания.

— Ну, ему же тоже готовиться нужно. Ладно, я пошел, Лонгботтома найду. Мы в комнате повторяем то, что ты показывал нам в прошлом учебном году. Понимаем, что тебе некогда, но, может быть, ты покажешь нам что-то новое после первого тура?

— Посмотрим, скорее всего, покажу.

— О, еще, пока я не забыл, — Драко стоял, опираясь рукой на опасно накренившуюся стопку книг. — Ты не заметил, что у Грюма есть привычка облизывать один уголок рта, когда он нервничает?

— А что в этом такого? — я невольно собрался, вот в чем-чем, а в наблюдательности Малфою не откажешь.

— Да просто у него на той щеке сильный ожог, губы ничего чувствовать не должны, когда он к ним прикасается.

— Любопытно, — я задумался. — Вот что, это может быть привычка молодости, которая осталась и выполняется чисто автоматически, но - можешь обвинить меня в перестраховке - расскажи об этом наблюдении профессору Снейпу. Он работает с аврорами и должен знать многих из них достаточно хорошо. К тому же, меня нервирует его поведение. Вроде бы аврор и должен был знать все про профессора, но, судя по его выпадам в сторону Мастера — он подробностей не знает, а это очень странно.

— Ладно, сегодня расскажу, — и Драко резко выпрямился.

То что произошло дальше, едва не лишило меня друга. Верхняя книга из стопки, вырвавшись из-под малфоевской руки, вместо того, чтобы просто упасть, описав полукруг, ударила Гермиону по лицу. Книга была тяжелая, а кожа у девушки нежная. Я бросился к ней. Гермиона закрывала ладонями губы, и из-под пальцев показалась кровь. Я растерялся, а девушка медленно отняла руки ото рта и разжала сжатую в кулак ладонь. В центре ладони лежал выбитый зуб. Гермиона медленно подняла другую руку, в которой была зажата палочка и прошипела:

— Убью!

В общем, нас вышвырнули из библиотеки, всех четверых, потому что Виктор Крам зачем-то решил вмешаться в процесс убивания Малфоя, причем на стороне Гермионы. Я соблюдал стойкий нейтралитет и только все норовил увести девушку в больничное крыло, но у меня не получалось перехватить эту разъяренную кошку, которая, похоже, решила припомнить Драко все его грехи по отношению к ней. В итоге: Малфоя было жалко, его изодранную и не поддающуюся восстановлению мантию тоже было жалко, а еще мне было жалко свой правый глаз, который наливался синим цветом, а вот левый глаз Крама жалко не было. Вот не надо было вмешиваться.

В Больничное крыло мы ушли на своих двоих, правда мадам Помфри настояла на том, чтобы наша четверка осталась там на ночь.

Гермиона с Малфоем не особо разговаривала до этого происшествия, но, моему удивлению не было предела, когда она на утро его простила.

— И что так? — я недоуменно смотрел на девушку.

— Ну, во-первых: я выпустила пар, а во-вторых: мне зубы подправили до того размера, какой меня устраивает, — и она улыбнулась, обнажив в улыбке ровные зубки, которые действительно стали немного меньше, а передние перестали выступать вперед. Если улыбка девушки до этого была милой, потому что, похоже, она стеснялась и улыбалась только одними губами, то сейчас она стала просто очаровательной. Я невольно залюбовался и, повинуясь порыву странной нежности, провел ладонью по щеке девушки.

Внезапно я почувствовал чей-то пристальный взгляд. Обернувшись, я столкнулся с изучающим взглядом Виктора Крама. И что это может значить?

Накануне первого тура я столкнулся с профессором Грюмом. Профессора Снейпа я видел только на занятиях, и мы еще не говорили о подозрениях Драко. Увидев наставника ЗОТИ в коридоре, я внезапно вспомнил о своих каких-то неясных подозрениях.

— Поттер, разреши дать тебе совет насчет первого тура, говорят, ты умеешь хорошо летать? Так вот, метлу с собой брать нельзя, а вот палочку можно, — и он подмигнул мне здоровым глазом.

— Эм, я подумаю над вашим советом, профессор, — пробормотал я, быстро прошмыгнув мимо наставника. Летать на метле, соревнуясь в проворстве с драконом? Я что, псих?

*

— Гарри Поттер, ученик четвертого курса школы Хогвартс! — усиленный Сонорусом голос Бэгмена заставил меня вздрогнуть.