Другая хронология катастрофы 1941. Падение "сталинских соколов"

Шесть других бомбардировочных полков ВВС Северо-Западного фронта в первом утреннем ударе не участвовали – в обстановке общей неразберихи их командиры или вовсе не получили соответствующей команды, или не стали спешить выполнять её, терпеливо выжидая, пока высшее руководство разберётся в своих сложных военно-политических «играх».

Тем временем в Кремле, наконец, поняли, что началась война. Результатом осознания этого стала следующая, столь же печально знаменитая Директива № 2, отправленная в войска в 7.15 22 июня 1941 г. Вот её текст, от первого до последнего слова:

«22 июня 1941 г. 04 часа утра немецкая авиация без всякого повода совершила налёты на наши аэродромы и города вдоль западной границы и подвергла их бомбардировке. Одновременно в разных местах германские войска открыли артиллерийский огонь и перешли нашу границу.

В связи с неслыханным по наглости нападением со стороны Германии на Советский Союз ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Войскам всеми силами и средствами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу.

2. Разведывательной и боевой авиацией установить места сосредоточения авиации противника и группировку его наземных войск.

Мощными ударами бомбардировочной и штурмовой авиации уничтожить авиацию на аэродромах противника и разбомбить группировки его наземных войск. Удары авиацией наносить на глубину германской территории до 100 – 150 км. Разбомбить Кёнигсберг и Мемель.

На территорию Финляндии и Румынии до особых указаний налётов не делать». (55)

Ни по форме, ни по содержанию Директива № 2 не соответствует уставным нормам составления боевых приказов. Есть порядок, и в армии он должен выполняться. Текст приказа должен соответствовать не литературным вкусам автора, а ст. 90 Полевого Устава ПУ-39 («Первым пунктом приказа даётся сжатая характеристика действий и общей группировки противника… Вторым пунктом указываются задачи соседей и границы с ними. Третьим пунктом даётся формулировка задачи соединения и решение командира, отдающего приказ…»)

С позиции этих уставных требований Директива № 2 есть не более чем эмоциональный (если не сказать хуже – истерический) выкрик. «Обрушиться и уничтожить» – это не язык боевого приказа. Столь же излишними являются здесь и рассуждения про «неслыханную наглость противника». Вместо этого подчинённые Тимошенко и Жукова должны были получить конкретные ответы на вопросы: где противник? Каковы его силы? Какими силами, в какой группировке, на каких направлениях на него надо «обрушиться»? Какие рубежи и к какому сроку занять?

Возвращаясь к истории боевых действий ВВС Северо-Западного фронта, отметим, что Директива № 2 всё ещё ограничивала действия авиации фронта («удары авиацией наносить на глубину германской территории до 100 – 150 км»), тогда как по Плану прикрытия авиация Прибалтийского ОВО должна была разрушить мосты через Вислу на участке Данциг (ныне Гданьск), Быдгощ в 300 – 350 км к западу от границы. Примечательно и навязчивое, не объяснимое разумными оперативными соображениями желание «разбомбить Мемель». К чести командования ВВС СЗФ надо отметить, что его решения оказались гораздо ближе к реальности.