Авиаполки 6-й САД
(за исключением 148-го ИАП в Лиепае) в первые дни войны находились достаточно далеко от основных операционных направлений действий наземных войск противника. Как следствие, «истребительное перебазирование» началось в этой дивизии позднее и с заметно меньшими последствиями. Выше мы уже неоднократно отмечали активные и мужественные действия 31-го БАП, в котором потери самолётов в воздухе оказались в разы больше, чем потери на земле. Тем не менее в последние дни июня 41-го волна «перебазирования» накрыла и эту дивизию. Особенно наглядно это проявилось в структуре потерь 21-го ИАП, одного из лучших истребительных полков ВВС Северо-Западного фронта. Полк обеспечивал ПВО г. Рига и в первый день войны никаких потерь от удара авиации противника по аэродромам не понёс вовсе. С 22 июня по 9 июля полк потерял в воздушных боях (включая «не вернувшихся с задания») всего 3 самолёта, а вот потери на земле составили 30 машин (из них 17 прямо обозначены как «уничтоженные при эвакуации»). (177) Нельзя не обратить внимание и на огромную аварийность, внезапно возникшую в «старом» кадровом полку: за 18 дней в 21-м ИАП безвозвратно разбито 16 самолётов, и это не новые, не освоенные ещё в полной мере лётным составом «миги», а старые и привычные «ишаки».Как и следовало ожидать, совершенно особая ситуация сложилась в 4-й САД
. Постоянные аэродромы этой дивизии, развёрнутой в Эстонии, ни в первый, ни в последующие дни войны не подвергались какому-либо воздействию немецкой авиации; не было там в июне и наземных войск противника. В результате 63-й БАП с 22 июня по 30 июля (т.е. за значительно более продолжительный, нежели в других частях ВВС СЗФ, период) потерял на земле всего 12 бомбардировщиков. Потери в воздухе оказались ровно вдвое больше – 24 самолёта; ещё 12 СБ разбиты или повреждены в авариях. (178) Два других бомбардировочных полка дивизии (35-й БАП и 50-й БАП) во второй половине дня 22 июня были перебазированы на аэродромы Митава и Платоне, где и разделили общую судьбу ВВС фронта.Подведём теперь суммарные итоги боевой деятельности и потерь ВВС Северо-Западного фронта в период с 22 июня до середины июля 1941 г. (см. Таблицы 4 и 5).
Сразу же стоит отметить, что на абсолютную точность указанные в таблице цифры претендовать не могут, данные в различных докладах никогда не совпадают друг с другом, да и временной интервал, отражённый в документах разных полков и дивизий, не всегда совпадает. Тем не менее общая картина вырисовывается вполне отчётливо.
Первый и главный вывод очевиден – состоялся полный, сокрушительный разгром. Потеряно 480 самолётов из исходных 549 (включая неисправные). Три четверти всех потерь произошли на земле.
При более внимательном изучении Таблицы 4 становятся видны и не столь тривиальные выводы. Число самолёто-вылетов, приходящихся на один сбитый в воздухе истребитель, весьма велико. Даже если отнести все «не вернувшиеся с задания» самолёты к сбитым в воздушном бою (что, конечно же, не соответствует действительности), то получается, что в среднем на одну потерю приходится 49 вылетов.
И можно было бы сказать, что это очень достойный показатель, а для лета 41-го и вовсе великолепный, если бы не возникали оправданные сомнения в боевой эффективности этих вылетов.Одна из важнейших задач истребительной авиации – истреблять самолёты врага. Как было уже выше отмечено, в июне в полосе Северо-Западного фронта немцы безвозвратно потеряли «от воздействия противника и по неизвестным причинам» 45 боевых самолётов. И далеко не все они были сбиты советскими истребителями – были ещё и зенитки, были и стрелки бомбардировщиков. Но даже если пренебречь этим замечанием, и даже если прибавить к этому перечню половину самолётов 1-го Воздушного флота Люфтваффе, сбитых в июле, то и в этом случае получается, что на один сбитый немецкий самолёт расходовалось 50 вылетов истребителей. Не дают оснований для высокой оценки эффективности действия истребителей ВВС СЗФ и данные о потерях в воздухе советских бомбардировщиков, почти неизменно остававшихся без истребительного прикрытия.