Другая любовь

Дверь комнаты «украшала» огромная трещина. В лопнувшем ДВП торчал клочок бумаги, исписанный знакомым почерком. Я выдернула записку, бросила ее на верхнюю полку и запретила себе о ней думать. «Я спокойна, я хорошая мать» повторяла я про себя как мантру, но… дочки моментально перестали капризничать, тихо, как мышки, умылись и легли спать. Даню Сакен просто сгрузил в детскую кроватку, сняв только сандалики и кепку. Потоптался, кажется чего-то ожидая, а потом сел за стол:

– Чаю нальешь? Поговорим?

Я молча щелкнула кнопкой. Развернула злосчастную бумажку и всхлипнула. Бывший муж вспомнил о детях. Потребовал справку для бухгалтерии, чтобы с него брали меньший подоходный налог.

– Оля, – Сакен крутанул в пальцах кружку и я сглотнула.

Ночью он с такой же легкостью крутил меня, и я таяла в его объятиях. А теперь день вносит свои коррективы. Сейчас он скажет что-то вроде: «нам было хорошо, но у тебя дети» или «ты же все понимаешь». Удерживая слезы, я торопливо глотнула кипяток и обожгла язык. Слезы хлынули.

– Что случилось? – Сакен буквально вскочил и кинулся ко мне.

– Обожглась, – замотала я головой.

Он тут же налил мне холодной воды, подал салфетку и только убедившись, что я успокоилась, продолжил:

– Переезжайте с детьми ко мне, я ремонт закончил.

– Что? Ремонт? – слезы высохли в момент.

Сакен залез в холодильник, нашел чекушку водки, припасенной для компрессов, спросил разрешения, налил себе рюмку «для храбрости» и начал рассказывать.

Я слушала и тихо плакала. Оказывается, он влюбился в меня с первого дня. Но воспитанный в строгой патриархальной семье не стал спешить. Посоветовался с отцом-казахом и русской мамой и, получив от них советы и «добро» начал готовиться к объяснению. Узнал все о моей семье, о замужестве, о детях. Купил дом в черте города и устроил там ремонт. Одновременно заботился о моем здоровье:

– В этом районе вода плохая, а детям надо фрукты есть, или сок пить, – пожал он плечами, когда я вдруг вспомнила его подарки. Потом решился и взял меня за руку: – я не знаю, согласишься ли ты, но я бы хотел, чтобы у нас были еще дети.

Вот уж слезы брызнули из глаз. Я снова невольно принялась сравнивать – бывшего мужа и его «маман», не желающих знать сына и внука и этого мужчину, говорящего «у нас еще дети». Воистину, кому-то и свои не нужны, а кому-то и чужие не проблема.

Мы проговорили до утра. Я честно рассказала своих страхах:

– Ты моложе меня, и ниже, смеяться будут.

– Главное, чтобы ты меня принимала таким, какой я есть, а до остальных мне дела нет, – отмахнулся он. – Я в семье самый маленький, мне не привыкать.

Тогда я попыталась напугать его проблемами со здоровьем, поясняя, что возможно больше родить и не получится. Он отнесся к этому спокойно:

– Подлечим, сейчас возможности разные есть. Бабуля папу в сорок семь родила, так он самый крепкий и высокий из ее сыновей.

Под утро я жалобно пробормотала:

– Сакен, ты уверен? Мы не станем тебе обузой? Ты же понимаешь, что детей обманывать нельзя, это будет очень жестоко.

Он картинно всплеснул руками и негромко рассмеялся:

– Глупая женщина! Я едва сдержался, чтобы не уволочь вас к себе, а ты тут мокроту разводишь. Ложись спать! Я на работу позвоню, сегодня у нас выходной!

Глава 10

Вторая бессонная ночь явно дурно сказалась на моем рассудке. Потому что, приняв душ, натянув шортики и футболку я вдруг ощутила бешеное желание обнять своего мужчину. Прижаться, вдохнуть его запах до головокружения и слиться в единое целое. Глупое желание. Ему надо отдыхать, но…

– Не спится? – смуглое лицо склонилось надо мной.

Я только вздохнула в ответ.

– Значит нужно спеть колыбельную, да? – горячие мужские ладони прошлись по телу, комкая футболку, обнажая влажную прохладную кожу.

Я молча извивалась, боясь и скрипа дивана и спящих детей, но Сакен доказал, что и здесь он мастер. Его волшебные пальцы нашли и погладили все, что нужно так, что тишину в комнате нарушало только наше хриплое дыхание, да мой стон сквозь его закушенную ладонь.

– Спи!

– А ты?

– Завтра, вернее уже сегодня, но потом. Спи!

И я опять уснула.

Утром Сакен собрался и уехал по делам. Было воскресенье, дети остались дома, и я остро ощутила, как мне не хватает его присутствия. Мы читали, играли, готовили любимое печенье и компот. Потом вышли на площадку, и я даже тщательно нанесла макияж, чтобы улучшить себе настроение. Но все было напрасно: где-то в середине груди образовалась пустота, которую мог заполнить только он. Мужчина, от которого подкашивались колени и, сердце пускалось в пляс.

Кое-как улыбаясь и повторяя про себя «он вернется», я дотянула до вечера. Решив занять себя делами, нагрела воды, выкупала детей, усадила их перед компьютером смотреть мультики на единственном заезженном диске и решила искупаться сама. Взяла ведро, глубокий таз и отправилась в холодную душевую, надеясь, что хлипкая защелка выдержит, когда соседка, крупная женщина лет шестидесяти решит вдруг что-то постирать или набрать воды.