Другая любовь

А. Прости, пожалуйста, но почему ты его не остановил? Не вернулся в свою постель? У тебя ведь было достаточно опыта с женщинами, и ты был вполне удовлетворен ими. Ты же прекрасно понимал, что оказался в гомосексуальной ситуации, что у твоего знакомого явно гомосексуальные склонности, и ты не пресек это приключение. Почему? Я это не в осуждение, ни в коем случае, я только хочу уяснить: почему?

М. Это мне и в самом деле трудно объяснить... Наверное, дело в том, что я его не воспринимал как гомика, который добивается от меня каких-то уступок, чего-то для себя. Общий облик его с этим не согласовался, и наши отношения были не таковы. Ласки, которые он мне давал, делались не эгоистически, а с любовью, понимаете? Я чувствовал, что он не удовольствия для себя добивается, а ищет, как бы доставить больше наслаждения мне. Вот это трогало. Также было приятно, что можно оставаться расслабленным, пассивным, в полусне, и только получать ласки, не так, как с женщиной, когда инициатива должна быть за тобой.

Ну, и, конечно, всё-таки какие-то неизведанные раньше ощущения, оказавшиеся приятными. Что-то новое открылось во мне самом.

А. Но я прервал тебя. Прервал на том, как он пытался проникнуть членом внутрь...

М. Это продолжалось довольно долго, я терпел, даже немного подставлялся, выгибал задницу, но в конце концов пробормотал: "Александр Михайлович, не получится". Он тихо ответил: "А я и не хочу, чтобы получилось. Если добиваться этого, то это ведь надо иначе делать. Я только хочу проверить, есть ли у тебя анальный эротизм". Я простонал: "Е-есть!" У меня промелькнула мысль, что я склонен к таким приключениям. Меня это чуть-чуть расстроило.

А. Поскольку анальный эротизм может быть удовлетворен в основном мужчиной.

М. Вот именно. Отсюда и опасение. Но оно быстро рассеялось, особенно когда он сказал, что этот эротизм почти у всех есть.

А. Это был единственный случай?

М. Это было только с ним. Но неоднократно. Я еще несколько раз оставался у него на ночь, и мы снова лежали вместе. Всё повторялось, причем, хотя ласки были немного другие, с каждым разом мне было не лучше, но и не хуже. Я тихо наслаждался этой близостью. В момент возбуждения всё было приятно, а потом я рвался в душ. Смыть с себя наваждение. Однако следующей ночью я был готов возбуждаться снова.

А. И всё это с пожилым человеком! Опасный вопрос: а что если бы на месте этого пожилого человека был прекрасный юноша, духовно столь же тебе приятный, была ли бы твоя готовность к ласкам сильнее?