Другая половина мира

– Вот… – старик внимательно разглядывал пергаментный лист, покачивая головой. – Вот здесь, О’Каймор… Говорили мне мудрецы, что здесь написано о землях, лежащих к востоку и западу от Эйлонны, и о том, что мир наш круглый, как пальмовый орех. Удивительная вещь, но если Сеннам написал такое, то это правда! А значит, если плыть на восход, то доберешься до суши. Пройди ее и снова плыви – и ты вернешься к Оси Мира со стороны заката, попав либо в Арсолану и Коатль, либо к городам Западного Побережья, к месту, где трясется земля, либо к северным дикарям с желтыми лицами… Ты можешь не верить мне, О’Каймор, но врядли Сеннам хотел посмеяться над нами, рисуя эти знаки.

О’Каймор кивнул. К Сеннаму он испытывал полное доверие; подозрительны были лишь те мудрецы, что взялись истолковать владыке Ро’Кавары божественное откровение. Ну что ж, он доплывет до восточной земли и увидит ее своими глазами… или не увидит ничего, кроме соленых вод, и это будет означать смерть. Смерть от жажды или от голода, или смерть в пучине, если бури и морские чудища разобьют корабль.

Старик закрыл книгу и утомленно опустился на циновку – О’Каймор, прижав локтем к боку тяжелый том, поддержал своего господина. Рука в прожилках синих вен слабо шевельнулась.

– Я повелел заложить пять кораблей… пять кораблей с высокими бортами и крепкой палубой… Два больших, три – поменьше… Придумай им имена, О’Каймор, – такие имена, что могут понравиться и кейтабцам, и светлорожденным… и людям, и богам… – Голова старого ахау утомленно склонилась на грудь, губы шепнули: – Теперь иди, тидам. Когда отдохнешь, наведайся на верфь, присмотри за кораблями… И начинай набирать команды… твои гребцы там не понадобятся… ищи «чаек» и «предвестников», которые могут работать с парусами и не боятся высоты… ищи опытных рулевых… ищи самых искусных кормчих… таких, как хромой Челери… как Си’Хара… Ито’Тох… Ищи!

Прошептав: «Да будет с тобой милость Шестерых!» – О’Каймор опустил Святую Книгу рядом с циновкой. Он почитал Кино Раа не меньше, чем Паннар-Са, а временами и больше – Морской Старик отличался жестокостью, и кейтабцы побаивались его, тогда как Сеннам, Арсолан и прочие боги были неизменно милостивы к людям.

Сложив руки жестом почтения, О’Каймор поклонился и сделал уже три или четыре шага, когда сзади раздалось:

– Скажи, тидам, как зовут одиссарского сахема, что выпустил кишки Эйчиду? Я слышал о Джакарре, который ведет дела с нашими купцами, о Фарассе, главе лазутчиков, человеке с утробой каймана, и еще об одном, чье имя не могу вспомнить… кажется, он наком их войска… А этот, самый младший… как его?.. »

О’Каймор наморщил лоб.

– Дже… Дженнак. Его зовут Дженнак, повелитель.

– Хорошее имя. В нем слышится посвист ветра, гуденье тетивы и звон стеклянного сосуда…

Владыка Ро’Кавары кивнул головой и отвернулся.

ГЛАВА 3

День Каймана месяца Цветов.

Дворец одиссарского сагамора близ Хайана

Кончился День Ясеня; промелькнули Дни Сосны и Ягуара. На третье утро, в День Каймана, Дженнак проснулся от негромкого гула сигнальных барабанов.

Он лежал, не раскрывая глаз, прислушиваясь к далекому барабанному бою и тихому дыханию Вианны; под сомкнутыми веками плыли видения, скользили тени только что отлетевшего сна, сияли чудесные миражи, посланные богами. На этот раз не было ничего загадочного, ничего страшного – ни корабля под белыми парусами, плывущего из неведомых далей, ни огненной бездны и языков пламени. Он парил в небесах, свободный, стремительный и сильный, как сокол; он купался в теплом прозрачном воздухе, пронизанном солнечным светом; он чувствовал, что это тепло и свет надежно защищают его от холода и мрака Великой Пустоты, раскинувшей свои темные крылья от земных пределов до самых далеких звезд. Жар и холод, свет и тьма, пустота и звезды были над ним, подобные накидке из пестрых перьев, прикрывавшей спину; внизу же… О, внизу лежала Эйпонна – в торжествующем великолепии своих земель, прекрасная, как цветущий сад!