Другая реальность

– Угу. Раньше-то у нас действительно простые избушки были. Маленькие тесные холодные. Сидишь, бывало в такой избушке зимой. На улице мороз за 40. День коротенький. Выскочишь на двор, чтобы дров занести, да в туалет сходить и обратно в тепло. Целыми днями занимаешься только тем, что печь топишь, да по хозяйству хлопочешь. Ехать или идти в такую погоду куда-либо рискованно, да и не за чем, все живое прячется, затихает. Я называю такое время «режим выживания». Вот когда этот режим длится более пяти дней, начинаешь помаленьку сходить с ума от безделья. Мозгу надо чем-то заниматься, чтобы он не прокис. Именно в такую вот морозную зиму я и начал рисовать, чертить и писать свой проект Центра технической поддержки. В мечтах и грезах о просторном теплом и светлом здании, но без всякой надежды на реализацию данного проекта. Но когда я его закончил, всё же решил показать нашему начальству. Тогда на службу в региональных центрах как раз пришли молодые энергичные люди. Им понравилась сама идея таких центров и проект понравился. Они меня приняли, выслушали, поняли и отправили с проектом на комиссию уровнем повыше. Так и ездил каждый год на разные слушания. Устал уже от проекта этого и его защиты. И потом все затихло. А однажды осенью приехали строители. Целая баржа стройматериалов и огромный пароход. Как он только влез в нашу речку? Поставили шатёр огромный как цирковой только еще выше и шире. И начали строить. За две недели поставили всё задние, закрыли крышу, убрали шатёр, оставили 5 человек отделочников и до ледостава успели вывести с нашей речки и баржу и пароход….

– Может теплоход?

– Нет. Настоящий колесный пароход, как в 19 веке, но построенный по современным технологиям. Предназначенный специально для мелких малозаселенных речек, таких, где нет топливозаправочных станций. Двигатель у них работал на всем что горит. Даже отходы своей жизнедеятельности они сушили, прессовали и сжигали. А колесный движитель вместо винта позволял проходить по заиленным и мелким водоемам. Какие-то новые технологии в водном транспорте, со старыми изобретениями. Так вот – отделочники за несколько дней выполнили свою работу и вызвали вертолет. Вертолет прилетел, доставил наладчиков и забрал отделочников. Наладчики установили и наладили все оборудование за неделю и тоже улетели. Вот так воплотился мой проект. Седьмой год я живу в этом дворце. Первую то зиму ко мне сюда каждую неделю как на экскурсию разные чиновники ездили, даже с Министерства несколько раз приезжали. Потом успокоились. А потом в нашем заповеднике открыли еще несколько таких центров, и ко мне уже большое начальство перестало ездить, только моё непосредственное руководство приезжает иногда.

– А зачем одному человеку такой большой дом?

– Иногда у нас собирается до 20 человек одновременно. Особенно весной. Тут и этот-то дом становится маленьким.

– Зачем они едут?

– Ну, у всех свои цели. Орнитологи птиц изучают, ихтиологи рыбу ловят, а еще специалисты по мхам, деревьям, насекомым, облакам, биологи, зоологи…

– А разве заповедник не закрыт для людей?

– Он закрыт для хозяйственной деятельности, а для науки как раз его и открывают. Чтобы за животными следить в естественной среде. И сам центр специально построен, так что он находится в полукилометре от границы заповедника. Вроде бы всего 500 метров, а уже нарушения закона нет. Вдруг нам надо будет траву выкосить или дерево, какое спилить рядом с домом. В заповеднике это по закону сделать очень сложно, а вот за его границей уже намного легче, – Егор Егорыч замолчал. Он всматривался куда-то вдаль по курсу катера и через секунду показал пальцем на реку впереди, – Во, смотри! Лось реку переходит! Смотри, смотри, видишь?

Прямо перед катером метрах в 200-х на берег реки вышел красавец с огромными рогами и медленно вошел в реку. В этом месте она была не большая и через несколько минут он был уже на другом берегу.

– Что прямо вот так вот дикие звери ходят и не боятся ни катера, ни людей? – это было третье удивление подряд за несколько минут и, выйдя на такие эмоции, отношения между племянником и дядей наладились сами собой. Дальше слова и темы для разговоров подбирать уже не было никакой необходимости. Их общение стало легким и открытым.

Так за разговорами о станции и работе ученых в заповеднике прошли эти километры пути и после долгого петляния по извилистой лесной речке они добрались до причала расположенного прямо напротив рабочего места Егора Егорыча.

– Ладно, давай на берег пойдем. Хватит со стороны наши хоромы разглядывать, внутри еще много интересного. А то скоро стемнеет, проболтаем и будем в катере ночевать.

– Почему?

– Ночь настанет, темная-темная, из-за каждого дерева полезут дикие звери и не дадут нам пройти эти последние метры до станции. По закону стрелять то мы в них не имеем права, а они законы хорошо знают.

– Кто? Звери?

– Да, я же им постоянно их читаю. Собираю на поляне и провожу ликбез по юридической грамотности.

– Ну и шутник вы. Я ведь почти поверил, что вы серьезный человек после вашего рассказа про станцию.