Другая река

Никакого впечатления. Какие-то неправильные жрецы попались. Жрецы побросали установленные правилами места и пытались совладать с извивающейся жертвой уже всемером. Не то чтобы у них совсем не получалось, но и держать на скользком камне отчаянно сопротивляющуюся женщину оказалось несовместимым с проведением обряда. Сложность заключалась в том, что попросту вырубить жертву ударом в челюсть они тоже не могли. Она, жертва, должна быть целиком и полностью в сознании. Главный жрец пытался читать заклинание, но Джасс его перекрикивала, мешая довести дело до конца. К величайшему счастью, жрецы Темного культа никогда не бывают магами. Они, как и некроманты, пользуются заемной силой намоленных предметов или артефактов. А для «собирательной» магии нужна полная концентрация помыслов.

– Нельзя меня в жертву! Я посвящена Оррвеллу! – продолжала она перечислять своих небесных покровителей, рассчитывая убедить жрецов в собственной непригодности.

– Молчи! И прими свою судьбу!

– Я воплощенная Белая Королева! Моя смерть навлечет на ваши головы самое страшное из проклятий!

А ведь и в самом деле, не уймутся и прикончат, в конце концов, когда иссякнут последние силы, с нарастающей дрожью подумала Джасс, чувствуя, что вот-вот свалится от изнеможения. Жрецы пытались снять с нее кольчугу. Когда от жертвы отскакивает нож – это не дело.

– Было предсказано, что в паутину попадет жертва женщина!

– Предска… а-а-а-а ПО-МО-ГИ-ТЕ! А! А-а-а-а-а!

Легкие чуть не взорвались от издаваемого вопля, а голосовые связки едва не лопнули. Пусть услышит маг-охотник, пусть придет на зов, и тогда мы поглядим, кому и чья жертва достанется. Обычная тактика слабого. Стравить двух сильных и под шумок юркнуть в норку, оставив охотнику кусочек хвоста. В данном случае сбежать и спасти собственную шкуру. Ценную, как добрая память о хороших временах, так сказать.

Расчет оказался настолько верен, что Джасс не успела как следует удивиться, когда в главного жреца ударила огненная молния, прожигая его насквозь. Он повалился на свою несостоявшуюся жертву, придавливая телом и обдавая кровью. Его длинная борода тлела и одуряющее воняла горелым волосом. Бывшая хатами ужом выскользнула из-под мертвеца и вжалась в землю за алтарным камнем. Маг сражался со жрецами, которые оказались не робкого десятка и активно защищались. А у Джасс появилась небольшая фора во времени, чтоб исчезнуть с поля боя, оставив ни с чем оба отряда.

В темноте, уже без помощи амулета, Джасс сумела рассмотреть небольшое строение, что-то вроде склепа с зияющим черным провалом входа. После блужданий по чефальским подземельям она старалась даже не думать лишний раз про всякие катакомбы. Тогда они выбрались исключительно благодаря чутью Ириена и его волшебству.

– Выходи, ведьма! – выкрикнул из темноты кто-то из преследователей.

Будь у Джасс уши как у волчицы, они бы стояли торчком над макушкой. Кто сказал, что она ведьма? С чего это они взяли? Вопрос вызвал неприятное чувство, что ее загнали в настоящую ловушку. Что, если они ловят не просто контрабандистку, подручную Дрэгора Ванна? Тогда кого и зачем? Задерживаться, чтобы выяснить подробности, Джасс расхотелось, и она, отбросив постыдный для хатамитки и воительницы страх перед незнакомыми склепами, нырнула в его зловещую темноту.

Но вместо запаха тлена, кромешной тьмы, вскрытых каменных гробниц и разбросанных по полу костей, об которые придется без конца спотыкаться, она обнаружила расчищенное от постороннего хлама пространство. Под ногами вдруг воссиял бледно-зеленым треугольник магического портала. И Джасс, не раздумывая, шагнула в его центр, лихорадочно размышляя о том, как заставить портал сработать. Обычно в таких случаях ключом было определенное слово на староаддале или даже на лонгиире. Естественно, никакого заветного слова Джасс знать не могла. Но имелось и еще одно средство. Кровь.

Каждая капля из разрезанной в спешке ладони разжигала портал все сильнее, и в ослепительных вихрях бело-изумрудного света Джасс не увидела, как к склепу бежит матерящийся, как портовый грузчик, волшебник, упустивший свою добычу.

Было бы замечательно выпасть из магического перехода бездыханной, в глубоком обмороке, отдавшись на волю случая, но, как говорится, не с нашим хатамитским счастьем, девочка. Твердокаменная земля приняла беглянку в свои неласковые объятия, выбив дыхание.