Другая сторона

Третья глава. Ад

1

Пасмурное утро. Американец Геркулес Белл еще лежит — точнее, полусидит — в постели, скрестив руки, с выражением глубокой задумчивости на лице. «Победа будет за мной! — бормочет он, и отсвет гордости озаряет его некрасивое, энергичное лицо. — Победа будет за мной!» — повторяет он громко и встает.

«Я здоров!» — торжествующе думает он и, обнаженный, приближается к большому зеркалу. Испытующим взором он оценивает свою мощную фигуру и играет бицепсами, выполняя ряд несложных гимнастических упражнений. «Эту гору никто не свернет!» — он хлопает себя по волосатой груди. Представляя себя боксером на ринге, восклицает в радостном возбуждении: «Первый приз — Геркулесу Беллу!»

Он думает о людях страны грез и машинально сплевывает в угол. Скоро он разделается с этим беспомощным стадом!

И вдруг хмурит лоб. Ему приходит на ум предместье. Всего один раз побывал он там и посмотрел на его обитателей. «Блеф!» — этом слове он выразил свой приговор древнему племени и больше никогда не посещал деревню, которая была ему «несимпатична».

Убедившись в отталкивающей холодности синеглазых азиатов, он пришел к выводу, что предместье — неплодородная почва для партийной борьбы. И все же в нем жило смутное предчувствие подвоха со стороны этих загадочных старцев. Они оставались невосприимчивыми к начавшемуся брожению и бездейственно прозябали день за днем. К черту их, даже самые опустившиеся из граждан столицы были ему куда милее!

Он одевается, тщательно бреется, умело, по всем правилам, массирует себе лицо, и его настроение снова улучшается. Его главный удар еще впереди, об этом триумфе пока никто не подозревает. Он вспоминает ночь, когда расстался со своим любимым доверенным слугой. Этот человек, на протяжении двадцати лет занимавший место лейб-егеря Геркулеса Белла, с опасностью для жизни покинул страну грез, чтобы рассказать о ней за границей. Теперь он, Коннор, находится за пределами пограничных стен. Этот практичный технический ум с первого взгляда понял, что единственную возможность для бегства предоставляет река. Там, где она проходит под бастионом пограничной стены, Коннор нырнул и обнаружил решетку. Под защитой ночной темноты ему удалось перепилить пару стержней, проделав отверстие, в которое он смог протиснуть свое узкое натренированное тело. И в ту же ночь далеко за стеной в небо взмыла ракета, дав знать американцу, что отважный посланец выполнил свою рискованную задачу. В прорезиненном мешке у него на груди лежало важное письмо; ночное купание не могло быть опасным для закаленного организма. Как будто бы все было учтено. В авантюрах всевозможного рода Коннор неизменно проявлял ум и выдержку.

Не позднее чем через четыре-шесть недель должна была подоспеть помощь.

«Через два месяца я стану властелином царства грез! — произносит Белл, наполняя свои портсигары сигарами. — Скоро Патера будет лежать у моих ног!» Злой блеск мелькает в его глазах. Почему он, который так ненавидит повелителя, вынужден втайне восхищаться им? В этом вопросе — вся трагедия этого человека.

Когда после долгих и упорных просьб он добился разрешения приехать сюда и увидел колоссальные силы Патеры в действии, их употребление показалось его практичному уму жалким очковтирательством. Он со своей предприимчивостью занялся бы совсем другим. Поначалу он хотел предложить «повелителю» своего рода деловое партнерство и готов был безоглядно вложить в реализацию этой идеи свои миллионы. Мы могли бы покорить мир! — что в сравнении с ним эта страна, похожая на сумасшедший дом?

Но если в Америке и Европе этому могущественному человеку, обладателю огромного состояния, лизали пятки, то здесь с ним обращались как с назойливым просителем. То постоянство, с которым ему отказывали в аудиенции, походило на издевательство. Ни разу не удалось ему пробиться к высочайшей особе и изложить свои бесценные предложения. Каждый раз возникали самые неожиданные препятствия. И американец воспылал жгучей ненавистью к Патере. Теперь он хотел продемонстрировать свою силу, показать, что не нуждается в подачках! Он должен был добиться признания! И он кинулся в политику — с каким ошеломительным успехом, мы уже видели. По ночам он ворочался в постели, перебирая в уме разнообразные способы мести Невидимому. Благодаря деньгам и неустанной деятельности, имя Белла приобрело в этой стране грозную известность. Цель — уничижение Патеры — казалась уже близкой. «Но теперь надо не думать, а действовать!» Он достает свои часы — они стоят! «Странно, сколько же я проспал?» Ои звонит слуге. Никто не приходит. Американец отворяет дверь в прихожую. Его слуга Джон спит с полуоткрытым ртом. Белл подходит к нему и тормошит спящего — тщетно. Наконец Джон медленно открывает глаза и осоловело смотрит на хозяина. В следующую секунду он засыпает снова, и разбудить его уже не удается.