Другая сторона озера

Димыч гоготнул, снова подошел к холодильнику, извлек из него бутылку настойки голубоватого цвета и вернулся за стол:

– Ты что, думаешь, что тут кому-то есть дело до того, что у тебя из штанов выпирало хозяйство? Или что ты рыгаешь? Витя с Вадиком вообще и не такое откалывают. Бабки на грани безумия и давно путают свои фантазии и реальный мир. Дед вообще ничего не замечает, что его не касается. Он живет внутри себя и являет собой ходячее спокойствие. Ему устройство лодочного мотора с его лодки куда интересней, чем глубины твоей души. И уж точно ему нет дела до того, глупо ли ты выглядишь. Он может общаться, а может и не общаться. Для него это неважно. А Наташе, скорее всего, стыдно за меня, что я проделал этот номер с тобой. Так что тут не о чем говорить.

Я пожал плечами и посмотрел на красивую бутыль, уже не ощущая никакой злости. Димыч кивнул и разлил, после чего посмотрел на меня, ожидая еще вопросов.

– Я представлял живущих здесь людей совсем иначе.

– Ну да, я же говорил, что тут необычные места и люди необычные. Да и когда начальство тут раньше бывало, всех приучили себя вести по-человечески. Боролись с русской дикостью по пьяному делу. Даже заставили меня местным шмотье хорошее прикупить.

– Понятно. А эти женщины не такие уж и старые с виду. Можно сказать, дамы в возрасте. У меня бывали и постарше, мне кажется. Не постарше, может быть, но что-то уже близкое.

Димыч рассмеялся и потряс меня за плечо:

– Нет, таких точно не было. Они живут тут черт знает сколько. Я думаю, то, что они живут возле врат, делает их такими. Не знаю как, но они и правда выглядят далеко не на свои года.

– А этот дед, кто он?

– А это наш сторож. Он в курсе про врата. И должен признаться тебе, это он и рассказал мне об их местонахождении. Хотя я догадывался, что они где-то на этих болотах. Это очень длинная и непростая история. Пока не знаю, с чего начать. Постепенно мы все тебе расскажем, как есть.

– Значит, врата не случайно нашлись?

– Не случайно. Но первыми там действительно побывали ребята. И готовы они к этому не были. Прошу тебя, не расспрашивай об этом меня или кого-то еще сейчас. Тебе пока не до конца доверяют остальные. Немного подожди.

– Да я уже и не знаю, чему верить. Но вы открываете мне что-то личное и важное, поэтому я могу вас понять. А сторож тоже ходит через врата?

– Ходил. Когда-то очень давно. Он не распространяется на эту тему. Он позвал меня, когда врата опять ожили. Долгое время камни молчали. А когда запели, он сказал, что нужно их раскопать и отправиться на ту сторону, чтобы проверить, все ли там в порядке.

– Хм. А что там может быть не в порядке? – Озадаченно спросил я.

– Я и сам не понял. Он велел нам патрулировать те места, до которых сможем добраться, но пока мы так и не поняли, о чем речь. Он сказал, что когда что-то пойдет не так, мы поймем. Но, слава Богу, как я и сказал, все спокойно, и мы просто изучаем тот мир. Вернее, мы только начали это делать.

– Так чего же старик вам не помог там освоиться, если он в курсе всех дел?

– Не знаю. Это было его условие, что мы не посвящаем никого в эту тему и не расспрашиваем его.

– Ну а как же я?

– А что ты? Про тебя нам тоже он сказал. Сказал, что должен быть шестой человек. Мы хотели кого-то подыскать, но он сказал, что шестой придет сам, и его не нужно искать. Так и вышло.

– Да, вопросы множатся.

– Не у одного тебя.

Мы выпили еще по одной.

– Пойдем к гостям. Время на разговоры у нас еще будет.

Я кивнул, застегнул свой новый наряд на все пуговицы, обнаружив, что он приталенный, и мы направились к столу.

Смущения я уже практически не испытывал, да и присутствующие не проявляли ко мне интереса. Две женщины у окна негромко обсуждали, что наконец много снега, и что, даст Бог, осадков станет больше, и вода начнет возвращаться в реки. Вадик и Витя налегали на салаты и закуски. Старик по-прежнему грелся у камина. А Наташа с Димычем принесли горячее и напитки. Время закусок я, похоже, пропустил, чему несильно огорчился, поскольку уже очень хотелось съесть что-то существенное. Существенным оказался тушеный кролик и пюре. К этому я добавил квашеной капусты и маринованных огурцов. Наташа предложила попробовать ее брусничный морс. Я обожал морсы и с удовольствием подставил большой хрустальный стакан к графину в ее руках. Трапеза выходила очень даже приятной. Одна из дам мило поглядывала на меня, изображая что-то вроде кокетства, а Витя, видимо, принявший накануне, раздухарился и рассказывал какие-то презабавнейшие случаи из своей работы на заводе. Все они были связаны с пьянками за спиной у директора и тем, как ловко Витя и его помощник выходили из этих ситуаций. Истории и впрямь были очень смешные, хотя и заканчивались периодически каким-нибудь членовредительством. Наташа за всеми ухаживала, предлагая попробовать что-то из съестного. А Димыч подливал в опустевшие бокалы и говорил краткие тосты. Неожиданно одна из дам, та, что была в сиреневом платье и накинутом на плече платке, и чью шею прикрывали струящиеся темно-рыжие волосы, обратилась ко мне: