Другая сторона Смерти

Как только я не встала и не побилась об стену головой. Этот тоже видит ауры. Причем вампиру делать это труднее. С запахом почему так получилось, не знаю. Может, кровь мешает полностью почувствовать аромат ледяной магии и адских планов. Возможно есть иная причина.

— Белла, можно я тебя поцелую. Эй, не злись. Только чуть-чуть поцелую. Обещаю.

— Ага, знаю я тебя, хитрая морда. Сначала чуть-чуть поцелую, потом немножко поглажу, а потом на полшишечки присуну. Нет! И не мечтай!

Райли заразительно засмеялся, не выдержала, присоединилась. Нервы, однако, не железные. Смех мой больше на истерику смахивает. Подумаешь, с волком он якобы договорился. Я так не хочу. Мне жаль парня, но жалость — это нелюбовь. Нельзя пытаться строить на этом чувстве отношения, ни к чему хорошему это не приведет, только будем мучить друг друга.

— А почему ты раньше был согласен довольствоваться ролью друга?

— Белла, я считаю связь человека и вампира противоестественной. Вампиром ты становиться не хочешь. Ш-ш, я знаю, для тебя обращение может быть смертельно опасным. А так, я никогда бы не посмел подкатить к тебе с ледяным х***м в штанах. Быр. Какой женщине может понравиться спать с сосулькой.

— Ну, если, например, поехать на тропический курорт, где очень жарко. Прохладненький член, сам знаешь где, наверное, будет приятным бонусом к коктейлю.

— Но там же солнце! Люди увидят вампира.

— Так на необитаемый остров можно отправиться.

— Ты это серьезно говоришь? Рискнула бы со мной, вампиром, заняться сексом?

— Успокойся. Я шучу. Низкая температура не так критична, как та же сила или твердость. Одно неосторожное движение — ты не только вампир, но и некрофил.

— Фу, какая мерзость. Какие гадости ты говоришь! — наигранно возмутился Райли, в глазах парня светилось веселье.

Нам обоим нравилась непринужденная беседа на отвлеченные темы.

— Правда жизни.

— Как теперь мне развидеть эту картину!

— Ох, какая у тебя тонкая душевная организация. Ты, часом, не художник или, может, музыкант?

— Нет. Я чистый технарь.

Так мы проболтали пару часов, не засекала точное время.

— Райли, ты…

По телу парня прошла волна. Я, не прошло и полгода, тоже увидела ауру. Слабое, розоватого цвета свечение вокруг Райли сменилось стальным. Увидела, наверное, потому, что пристально, не мигая, вглядывалась, ловила мельчайшие детали процесса метаморфозы.

— Ну вот, я опять сосулька, — веселье из голоса Бирса пропало.

Да, теперь понимаю, что так его напрягает в вампирской жизни. Возлюбленная человек. Он боится причинить мне физическую боль. Глупый, страшнее другая боль. Раны на душе даже абсолютному исцелению не подвластны.

— Райли, не переживай. Я готова делиться с тобой кровью, чтобы ты мог становиться человеком.

— Спасибо. Я говорил, что безумно люблю тебя, мой ангел.

— Ага ангел, темный, падший и жутко злой.

На признание в любви решила не заострять внимания. Зря, конечно, надеюсь. Никуда его одержимость не пропадет, проблема сама собой не рассосется. Но подумаю над решением в более подходящей обстановке.

— Ну что, рискнем?

— Рискнем, другого выхода нет, — согласился Райли.

— Тогда, лапай уже задницу. Эй, не мою!

— Тебе надо поближе ко мне встать.

— Ладно, но можно я сбоку встану, а то твоя сосулька упирается мне в живот.

Пошутила, конечно. Это похоже на волосатые ноги Атеары, буду постоянно Райли напоминать. Хотела его немного развеселить. Наглец будто разом оглох, ещё сильнее прижал к себе. А, махнула на него рукой. Что с него взять. Вредный и наглый, как оборотень.

— Представь куб у себя в руке, затем место переноса в мельчайших подробностях.

Сделал. На этот раз переход был плавным. Возможно, потому, что вампир четко представлял весь процесс.

— Хозяйка! Вернулась! Живая! — раздался душераздирающий крик Федота, наверное, даже соседи слышали его вопли.

Двадцать вторая глава

— Представь куб у себя в руке, затем место переноса в мельчайших подробностях.

Сделал. На этот раз переход был плавным. Возможно, потому, что вампир четко представлял весь процесс.

— Хозяйка! Вернулась! Живая! — раздался душераздирающий крик Федота, наверное, даже соседи слышали его вопли.

Домовой повис у меня на ноге, обхватил голень всеми лапками. По штанине другой конечности полз Василий. Кот с остервенением втыкал когти в ткань брюк. Толстая джинса не стала преградой, и я чувствовала боль и последующее жжение от царапин.

— Успокойтесь уже! Федот, что там без нас происходило? Мы надолго застряли в аномалии.

— Так не знаю. Дерутся, поди, ещё. Вас ведь минут десять не было.